Вот когда я узнал, где мы находимся.
Уже в автобусе он подсел ко мне и показал книжку карманного формата. «Том Вульф», — прочел я на обложке и не сразу сообразил, что это тезка и однофамилец классика, вошедший в славу за последние годы.
— «Новая журналистика»? — вспомнил я.
Молодой человек довольно закивал курчавой головой. Наверное, его обрадовало, что я знаю этого писателя, и не получилось неловкости.
— Я не читал. У нас его, по-моему, не переводили. Это хорошо?
— Мне очень нравится. Интересно читать. Не то что Барта или Кувера. — Он вдруг смутился: — Простите, может быть, вы любите этих писателей?
— Может, и любил бы, если б знал. Это авангардисты?
— Да, да!.. Наверное, замечательные писатели, но не для меня. Я хочу знать о мире, какой он есть на самом деле, а не о том, каким они его видят.
Я сперва удивился, что так хорошо его понимаю, а уж потом самой мысли, достаточно сложной для паренька в хаки. Он произносил слона четко, ясно, медленно, исключив начисто «прононсейшп». Эх, если бы всегда так!..
— Но ведь каждый писатель изображает мир, каким его видит.
— Это другое дело. Есть же общее для всех. Я не знаю, как выразиться… Люди о многом договорились. Это вот автобус, а не птичья клетка, и мы едем, а не штопаем носки. Авангардисту же автобус свободно может представиться птичьей клеткой, и птицей, и его покойной бабушкой. Меня интересует мир, о котором договорились, который назван. Он меняется, усложняется, куда-то движется. Мне в этом мире жить. И я хочу, чтобы литература помогла мне. Наверное, для того она и существует.
— А вы сами случайно не писатель?
Он рассмеялся и смеялся так долго, что я заподозрил его в неискренности.
— Куда мне! Я автомобильный механик. Просто люблю читать. А вы профессор литературы, как доктор Финни?
— Вы знакомы с доктором Финни?
— Нет. Просто знаю его в лицо.
Водитель выключил свет в автобусе, оставив лишь контрольную лампочку.
— Отдыхайте. Я разбужу вас.
Он действительно в нужную минуту разбудил меня и весь последующий путь неотступно следил за мной, потому что с удивительной точностью я засыпал как раз перед тем, как сходить, или перед тем, как ехать дальше. В городе Шарлотт он покинул автобус, поручив меня на последнем этапе юноше с футляром для виолончели, заменявшим чемодан. Прощаясь, он доверчиво сказал, что приехал сюда для свидания с невестой.
— Вы замечательный спутник, — сказал я. — Вашей невесте можно позавидовать.
Он засмеялся, пожал мне руку своей узкой аристократической рукой с шафрановой ладонью и такими же ногтями и скрылся.
