В Костиной душе шевельнулось еще неясное, но нехорошее предчувствие. Он взмолился:
- Лаэрт Анатольевич, да вы же не должны даже думать об этом, сами понимаете!
- Еще бы! Конечно!! - Лаэрт Анатольевич спохватился, на мгновение его взгляд стал более осмысленным.
Но сейчас же он жадно спросил:
- Послушай, ведь у них, ты говорил, и другой аппарат есть? Этот, как его... кварелескоп? Снимает и тут же все воспроизводит, как наяву... Это потрясающе! А его схему вам не удалось повидать?
- Лаэрт Анатольевич, - воскликнул Костя с укоризной.
- Да, да, - учитель снова спохватился.
Он повторил, словно убеждая в чем-то самого себя:
- Они снимают фильм о нашей школе и об этом никто не должен знать, кроме нас. Иначе случится поворот в ходе истории.
- Не снимают фильм, а снимали, - поправил его Костя, - теперь уже не могут снимать.
- Снимали фильм о нашей школе, и его будут показывать в двадцать третьем веке, - повторил Изобретатель, как эхо.
И тут, как стало Косте совершенно ясно, Лаэрта Анатольевича вдруг посетила какая-то новая мысль.
- Нашу школу будут показывать, - пробормотал Изобретатель. - В двадцать третьем веке показывать...
Пораженный этой новой мыслью, Лаэрт Анатольевич сначала обвел взглядом кабинет физики, потом прикрыл глаза и словно бы стал к чему-то прислушиваться в самом себе.
- Кабинет физики, - вымолвил наконец Изобретатель, - тоже показывать будут...
Вслед за всем этим в Лаэрте Анатольевиче, похоже, пришла в действие неведомая пружина: учитель сорвался с места и бросился к двери, на ходу выкрикивая:
- Все равно без педсовета не обойтись! Тут и думать нечего! Сейчас все еще в учительской!
Он задержался, но только на мгновение, как бы посчитав своим долгом сообщить Косте и Петру, почему, собственно, все учителя теперь находятся в учительской:
- Они страхового агента ждут! Будут страховаться от несчастных случаев. А вы меня ждите здесь!
Дверь захлопнулась.
Петр, все это время хранивший угрюмое молчание, дернул за ручку, но тщетно. Существовало в кабинете физики еще одно техническое чудо электронный замок. Надо было знать его секрет, чтобы уйти. Тогда Петр уселся за один из столов и стал мрачно смотреть в окно.
Костя было устроился рядом с ним, но Петя тут же пересел на другое место и с ненавистью произнес:
- Эх ты! Они же нас просили, доверились, а ты!
- Но ведь нельзя было иначе, - не очень уверенно ответил Костя. - Он и так почти все знал. Вот взял бы да и пошел к тебе домой и сказал твоей бабушке, что видит сквозь стену, и что она говорит ему неправду. К тому же не думал я, что он тут же побежит на педсовет. Мне казалось, он все поймет!
