Женщина все еще сидела на кровати — задыхаясь, с колотящимся от страха сердцем. Вставать не хотелось, но она все же заставила себя выбраться из постели — нужно в ванную. К счастью, вход в нее находился здесь же, в спальне, и значит, не надо отпирать дверь, отставлять в сторону стул и выходить в темный и пустой коридор.
Она щелкнула выключателем и подслеповато сощурилась от ударившего в глаза света. Уловив боковым зрением какое-то движение, резко повернулась, обмирая от ужаса, и увидела собственное отражение в зеркале. И не узнала самое себя — так ее изуродовал страх: веко подергивается, словно от нервного тика, на лбу блестит испарина, волосы растрепаны, пижамная блуза насквозь промокла от пота.
Наклонившись поближе к зеркалу, женщина внимательно вгляделась в свое отражение — с лица еще не сошло выражение испуга. И в этот момент она ясно осознала, что, если не предпримет какие-то решительные меры, ей грозит гибель.
— Семь месяцев назад я собиралась в Беркли, чтобы получить высшее музыкальное образование, — заговорила она, обращаясь к своему отражению. — Все признавали, что у меня редкий талант. Я просто обожала музыку, любую музыку — от Моцарта до Джона Леннона. Мне хотелось победить на конкурсе Флетчера и отправиться в Джульярд, но у меня ничего не вышло. Теперь я всего боюсь — даже темноты.
Женщина медленно вернулась в спальню, подошла к окну и, отомкнув три шпингалета, подняла раму. Сделать это было нелегко — окно не открывалось с тех самых пор, как она въехала в квартиру.
Женщина выглянула на улицу. В темном, усыпанном звездами небе висела бледно-желтая четвертинка луны. Воздух был прохладен и свеж. Из окна спальни женщина без труда могла разглядеть остров Алкатрас, а на другой стороне залива — огоньки Саусалито. Ярко освещенное здание компании «Трансамерика» возвышалось, словно маяк, в деловой части Сан-Франциско.
Отойдя от окна, женщина приблизилась к двери спальни и долго стояла около нее. Наконец она отодвинула от двери стул и вернула его на место — в угол, туда, где стоял торшер. Затем отперла замок. Хватит, пора с этим кончать.
Помедлив немного, она резким движением распахнула дверь, шагнула в коридор и остановилась, разом утратив все мужество — где-то совсем рядом, не более чем в двадцати футах от нее, скрипнула половица. Затем звук повторился — на этот раз он был тише, и теперь показалось, что он донесся с лестничной площадки перед входной дверью. Интересно, кому могло прийти в голову так издеваться над ней? Долго сдерживаемое дыхание с шумом вырвалось из груди. Женщину затрясло, во рту появился противный привкус меди — она не заметила, как до крови прикусила губу.
