Рыцари | страница 147



...Но ведь был он не только государем и воином, был он еще и поэтом. Почти ничего не осталось из написанного им, да и, скорее всего, немного стихов он сложил, поглощенный войнами и походами. И все же один дошел до нас — неуклюжий, наивный, потому что поэтическое дарование Львиного Сердца явно уступало воинскому. Но все же и в этом стихе, написанном в заточении, чувствуется его натура.

Самое время припомнить хотя бы некоторые из этих строк:

Поскольку речи пленного напор
не свойствен, как и речи тех, кто хвор,
пусть песнь утешно вступит в разговор.
Друзьям, не шлющим выкупа позор!
Мне из-за тех, кто на дары не скор, быть две зимы в плену.
Пусть знает каждый в Англии сеньор,
В Анжу, в Гаскони, словом, весь мой двор,
что я их безотказный кредитор,
что мной тюремный отперт бы запор
и нищим был, скажу им не в укор, —
а я еще в плену...

Рыцарская литература

Кого называли трубадурами

Совсем не случайно предыдущая часть книги заканчивалась стихами — бесхитростной и не очень ладной «пробой пера» Ричарда Львиное Сердце. Какие-никакие, но все же стали королевские строчки маленькой частичкой литературы своего времени.

А рыцарские века — это не только крестовые походы, орден тамплиеров с его удивительными тайнами, беспрестанное соревнование наступательного и оборонительного вооружения, возведение неприступных замков, головоломная наука геральдика и неукоснительное следование рыцарскому кодексу. Как и любое другое время, оставили они и свои собственные литературные произведения — и поэтические, и прозаические. Как и в любое другое время, эти произведения воздействовали на умы и сердца тех людей, для которых они были написаны, но оказали влияние и на литературу последующих веков.

У литературы рыцарских времен множество авторов, причем король Ричард I среди них далеко не единственный представитель самой высшей знати.

Знаменитыми трубадурами — авторами лирических стихов — были король Альфонс Арагонский, герцог Гильом Аквитанский, граф Гильом Пуатевинский, принц Оранский.

Немногим менее знатны Джауфре Рюдель, Бертран де Борн, Гильом де Бергедан, Эн Блакац, Ги де Каваллон. А уж сколько было среди трубадуров, прославившихся искусными стихами, простых рыцарей! Имя за именем можно выписывать — Пейре де Маэнсак, Раймон де Мираваль, Беренгьер де Палазоль, Гильом де Сант-Лейдер, Гильом де Монтаньяголь, Юк де Лобиер, Понс де Брюйель, Роллент де Гассен, Саварик де Маллеон...

Сызмальства обученные владеть оружием, привыкшие к крови и жестокости битв, они чувствовали в себе вместе с тем и чудесный поэтический дар. Сложенные ими стихи о превратностях любви, о служении дамам, нередко ветреным и капризным, быстро становились всеобщим достоянием — их исполняли нараспев, под аккомпанемент какого-нибудь нехитрого музыкального инструмента, профессионалы-певцы, которых в ту пору именовали жонглерами, переходящие от замка к замку, от города к городу.