Увидев великого магистра, князь круто остановился.
— Как здравствует ваша святость? — спросил он, слегка наклонив голову.
— Благодаря богу и святым угодникам неплохо. Рад видеть литовского герцога в своем дворце, — ответил великий магистр и тоже наклонил голову. — Вы приехали вовремя, я собирался ужинать. — В этот момент он чем-то напоминал кошку, увидавшую мышь.
Князь был одет в желтый камзол, застегнутый до горла на золотые пуговицы в золотых петлицах. В розовых штанах и красных кожаных сапогах с золотыми шпорами. По камзолу он был опоясан позолоченным ремнем. Из-за пояса торчала рукоять кинжала, осыпанная драгоценными камнями. Поверх камзола на князя был накинут короткий плащ гранатового цвета.
Великий магистр впервые видел в гостях язычника. Он искоса бросал на него внимательные взгляды.
«Ни усов, ни бороды, под стать нашим попам», — подумал он.
— Прошу вашу святость принять скромный подарок, — сказал Витовт, кивнув слуге.
Преклонив колено перед великим магистром, слуга вручил ему шкатулку. Легким поклоном Конрад Цольнер поблагодарил князя.
— Принимаю на украшение замковой церкви, герцог, — сказал он, с жадностью глянув на сверкающие драгоценности, — во славу божью. Возьми, брат Симеон.
Духовник равнодушно поставил шкатулку на круглый столик из красного дерева.
Придворные слуги внесли большого жареного лебедя на серебряном блюде.
— Прошу герцога отведать наш скромный монашеский ужин, — пригласил магистр.
— Я хочу говорить с вами, ваша святость, с глазу на глаз, — сказал Витовт, — переводчик не надобен.
— Хорошо, — согласился владыка и движением руки приказал всем выйти.
В кабинете остался только один духовник. Лениво ковыряя пальцем в шкатулке, он разглядывал драгоценности.
Витовт вопросительно посмотрел на великого магистра.
— Это мой духовник, от него, как от бога, нет секретов, — поспешил сказать рыцарь.
Литовский князь взглянул на пожилого пастыря и, вздохнув, сел.
— Я пришел за помощью к ордену, — негромко произнес он, положив локти на стол и уперев лицо о ладони.
На немецком языке князь говорил неплохо, изредка примешивая латинские слова.
— Чего ты хочешь от бедных монахов, герцог?
— Голову моего двоюродного брата Ягайлы! — Глаза Витовта зажглись мрачным огнем. — Нет, я хочу получить его живым. Я предам убийцу моего отца мукам, еще невиданным на этом свете.
Князь с жадностью осушил большую чашу бургундского, заботливо налитую духовником, взял из золотого блюда горсть сладкого, крупного изюма.
