– Я хочу увидеть эти симпатичные соски, прежде чем поцелую их, – проговорил он.
Не ожидая ответа Марии, он прижался губами прямо к шаловливо торчащему под платьем соску. У Марии перехватило дыхание, и она вновь выгнула спину. Затем, не удержавшись, снова застонала, на сей раз – гораздо громче.
– Боже, это восхитительно, – пробормотал Кеннет и вновь припал к ее груди.
Мария же невольно вспоминала сцену, которую видела в конюшне, и мысленно удивлялась: «Ведь там, с другой женщиной, все было иначе. Интересно, почему?»
Тут Кеннет вдруг задрал ее платье, а затем стал возиться с завязками на своих бриджах. Он наклонился над Марией, и темные волосы упали ему на лоб. В следующее мгновение его рука скользнула между ног Марии – и она едва не задохнулась; казалось, ласки Кеннета сведут ее с ума.
– А вы горячая… – прохрипел он.
Мария хотела что-то ответить, но тут палец Кеннета скользнул в ее влажное лоно, и она вздрогнула от неожиданности.
– Вы просто созданы для этого, – прошептал Кеннет.
Мария не поняла, о чем он говорил, но думать об этом не хотелось – слишком уж необычны были ощущения. Естественные потребности тела вступали в свои права, и Мария чувствовала, как сладкая дрожь охватывает все тело. И казалось, она куда-то взлетала, одновременно оставаясь здесь, внизу.
– Для страсти, – проговорил Кеннет, догадываясь, что Мария его не понимает. – Просто позвольте себе…
Сквозь туман сладостного забытья прорывались еще какие-то его слова, однако Мария, всецело отдавшись удовольствию, уже не слышала их. Но кто бы мог подумать, что этот храбрый суровый воин может быть столь… нежен?
В какой-то момент Мария безотчетно начала двигать бедрами, но Кеннет вдруг положил руку ей на живот, останавливая ее. Открыв глаза, Мария увидела, что Кеннет склонился над ней, и на лице его появилось прежде незнакомое ей выражение, смысл которого она понять не могла.
– А вы прекрасны, – произнес он отрывисто.
Прекрасная?.. Что бы это значило? Впрочем, Кеннет вполне мог говорить такие слова всем женщинам, с которыми был близок. Однако он вроде бы не говорил ничего подобного той даме в конюшне…
Тут Кеннет приподнялся, и его могучая грудь проплыла перед глазами Марии, боровшейся с искушением скосить глаза вниз. Она затаила дыхание, чувствуя, как что-то твердое касается низа ее живота.
Сейчас будет больно!
– Расслабься, – проговорил Кеннет, видимо, почувствовав ее напряжение. – Я буду сама нежность.
Мария почувствовала, что заливается румянцем. Она решительно не понимала, как это – быть нежным с таким длинным… мечом. Однако почему-то поверила ему. И действительно, Кеннет не торопился приступать к делу. Он немного подвигался, и Мария почувствовала, что начала расслабляться.
