Придержав передо мной дверь, Келлан галантно пропустил меня вперед, попутно поцеловав мою руку. Как правило, он отмечал наш приход сюда каким-нибудь физическим действием – иногда чмокал меня в щеку, иногда касался рукой моей талии. Он словно каждый раз сообщал всем присутствующим, что я принадлежу ему.
Келлан мечтал об этом уже тогда, когда наши отношения еще оставались тайной, а теперь, когда мы распрощались с секретами, он всячески подчеркивал свое право собственности. Он хотел, чтобы о нас знали все, включая Риту, угрюмую барменшу, наблюдавшую за нами.
Рита обосновалась в этом заведении задолго до того, как здесь появились «Чудилы». Она сразу положила глаз на Келлана и стала бесстыдно его преследовать, наплевав на собственного мужа. Меня просто тошнило при мысли о том, что она, кажется, даже чего-то добилась. Рита была по меньшей мере вдвое старше Келлана, у нее была чересчур загорелая грубая кожа и слишком высветленные волосы, а одевалась она так, что глазам становилось больно. Я никогда не расспрашивала Келлана об их отношениях. Честно говоря, я бы предпочла вообще не знать о них.
Губы Риты скривились, когда Келлан повернулся к ней, здороваясь. Он лишь слегка кивнул, но по ее реакции можно было подумать, что он подошел и облизнул ее. Видя ее сумрачную улыбку и взгляд из-под тяжелых век, я была уверена, что мысленно Рита раздевает Келлана. Она наклонилась над старой барной стойкой, протянувшейся вдоль стены сбоку от входной двери, и почти промурлыкала:
– А, привет, Келлан… Кира…
Мое имя она явно вспомнила не сразу.
Изобразив улыбку, я повернулась к Келлану:
– Пойду положу свои вещи. Тебе как обычно?
Я вскинула голову, и Келлан пробежался пальцами по моим волосам, заправил прядь мне за ухо и обаятельно улыбнулся:
– Да, Кира, спасибо.
Улыбаясь в ответ, я потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. Но Келлан, недовольный скромностью моего желания, извернулся и нашел мои губы. У меня тут же разгорелись щеки, ведь я знала, что и Пит, и Рита, и все посетители смотрят на нас, но я все же позволила себе публичную демонстрацию чувств, хотя и поспешила прервать ее, как только почувствовала, что свободная рука Келлана прокралась к моим ягодицам. Он далеко не всегда выражал свои чувства сдержанно.
Оттолкнув его, я нарочито строго пригрозила ему пальцем. Келлан пожал плечами и улыбнулся самым невинным образом. Конечно, это было самой настоящей игрой – чем-чем, а невинностью Келлан не отличался, и все же его реакция была невероятно очаровательной, так что я покачала головой и засмеялась, отходя от него.
