Конечно, еще можно было выйти на улицу и чуть-чуть поругаться с каждым прохожим. Но с незнакомцами обычно полагалось быть вежливым. Об этом твердили не только правила хорошего тона, но и практически все сказки.
*
Наверное, человек учится читать, чтобы прочесть все книги на свете. А потом он учится писать, чтобы переделать эти книги на свой лад, закончить их так, как всегда хотелось.
*
– Где ты был утром?
– Сначала в Америке, потом в Северной Австрике. А после залез в пиратский сундук между ступенек, и волны кидали меня ввех-вниз, пока...
– Это не ответ.
– Я был в гостях у бабушки на восьмом этаже, а потом катался на лифте.
– Ведь можешь быть нормальным, когда хочешь!
*
Теперь Мальчик любил просыпаться среди ночи. Он не боялся темноты. Зато понял, что вместо изучения потолка можно сколько угодно лежать и мечтать. Ему казалось, что черный мир вокруг него совсем пустой и все можно заново нарисовать красками.
Ночью удавалось сделать комнату другой, передвинуть мебель, прорубить в стене окно с видом на море. Нарисовать лошадей на обоях. Повесить гамак, рассыпать по полу золотистый песок. Если сон возвращался не слишком быстро, то красок хватало на всю квартиру и даже на двор.
Иногда Мальчик считал этот крохотный отрезок ночи своим настоящим миром.
*
— Ты опять не разговаривал с братом. Неужели обиделся за то, что он хлопнул тебя по спине?
— Нет. Просто он слишком громко постучал в дверь меня, и я ему не открыл.
*
Наступила весна. Такая весна, когда было непонятно, кто больше врет: календарь или окно. Мальчик каждое утро выкладывал на балкон камни-голыши и забирал их после завтрака. Пока что камни были холодными, как лед.
«Наверное, весна – как Мама. Долго не может решить, что надеть – и всегда надевает одно и то же».
– Тебе идет зеленое в цветочек, – на всякий случай шептал он.
*
«Оказывается, читать с листа не так уж страшно, – в один прекрасный день понял Мальчик. – Главное, не забывать при этом читать из головы».
*
В шесть лет Мальчик повзрослел на одну ступеньку. Так, он понял, что в мире всегда есть Грусть. Она не исчезает, просто временами не показывается.
Иногда, когда он заходил в свою комнату, то замечал, что Грусть прячется под кроватью.
– Ладно, – говорил Мальчик. – Вылезай. Давай погрущу, только быстро.
И он забирался на подоконник и закрывал глаза.
*
А вот Счастье казалось довольно-таки странной штукой. Оно приходило по своему капризу, иногда в самый неподходящий момент. Когда ветка срывала шапку или мороженое стекало между пальцев. Когда Мальчик просто ел найденную в зимней куртке конфету, сидя на лавке и болтая ногами. В тот момент он вдруг ощущал, как что-то теплое распирает его изнутри, словно пузатый чайник с чаем. Счастье уже сидело в нем и тоже болтало ногами.
