Бородин протянул ему через стол руку:
— Юра, ты настоящий друг!
— Знаешь, она ведь расстроилась, когда я сообщил ей о твоих семейных неприятностях.
— Будешь звонить, скажи, что моя Люба благополучно разрешилась двойней.
Петряков явился точно в указанное время. Однако Бородин намеренно продержал его еще с полчаса за дверью, после чего сунул ему под нос статью Уголовного кодекса об ответственности свидетеля за дачу ложных показаний или за уклонение от дачи показаний. Подождав, пока Петряков переварит эту информацию, грозно сверкнул глазами:
— Надеюсь, все понятно? Я ведь на этот раз церемониться не намерен — в момент оформлю уголовное дело! Как миленький загремишь у меня! Садись теперь вон туда, — Бородин указал рукой на стул, заранее поставленный метрах в полутора от стола, — и отвечай на вопросы четко, не виляя. Первый вопрос: как фамилия женщины, которая скандалила у дверей твоей квартиры ночью первого января?
Петряков был бледен, голос его дрожал и срывался, когда он отвечал оперу, тупо глядя поверх его головы:
— Я уже сказал вчера, что не знаю, кто эта женщина…
— Это не подумавши, — сурово глянул на него Бородин. — А если подумать?
Петряков передернул плечами:
— Тут сколько ни думай, но если я действительно не знаю этой женщины!..
— Неправда! — возвысил голос Бородин. — Ты ее прекрасно знаешь!
— Прошу обращаться ко мне на «вы»! — срывающимся на фальцет голосом выкрикнул Петряков. — Мы с вами свиней не пасли!
— Имя, отчество, фамилия и адрес твоей знакомой! — загремел Бородин, пропуская мимо ушей призыв Петрякова к вежливому обращению.
— У меня много знакомых женщин, — выговорил Петряков с натужной усмешкой.
— Ну хватит прикидываться! — обрезал его Бородин. — Прекрасно знаешь, о которой идет речь.
Петряков похрустел сцепленными пальцами.
— Представьте себе, не знаю!
Бородин пошел по новому кругу:
— Как ее зовут?
— Понятия не имею! — в отчаянии выкрикнул Петряков.
— Да Вероника же! — негромко, с добродушным выражением на круглом румяном лице подсказал Юра Ковалевский. — Что уж вы ее так скоро забыли?
Петряков злобно глянул на него и мотнул головой:
— Не знаю никакой Вероники!
— Как ее по отчеству? — продолжал наседать на него Бородин.
— Не знаю! — храбро продолжал упорствовать Петряков.
— Где живет?
— На деревне у дедушки!
— Ты просто неумный человек, Петряков, — хмуро бросил ему Бородин и кивком показал Юре на дверь. — Отведи его в камеру. Может, там вспомнит.
— Не имеете права! — заверещал Петряков. — Я пожалуюсь прокурору!
