— Не могли бы вы так и сделать? Пожалуйста. — Джейн открыла кошелек и достала несколько монет. — И, прошу вас, скажите тому, кого найдете, что я с удовольствием оплачу дорогу до больницы.
На блестящем лице негра появилась широкая улыбка. Он довольно быстро зашагал, предположительно по направлению в город.
Если только это можно назвать городом, подумала Джейн. Разбросанные там и сям дома словно уступили место ладненьким универсальным магазинам, выстроившимся в ряд на главной улице. Казалось, город тоже наслаждается полуденной сиестой. Несколько автомобилей на стоянке томились в ожидании водителей. Парочка собак, которые, вероятно, притворялись мертвыми, лежали в тени здания. Несколько унылых пальм почти незаметно шелестели листьями и мало способствовали оживлению общей картины.
Джейн предположила, что может войти в здание вокзала. Но вряд ли там ее ждала прохлада. Девушка уселась на самый большой из своих чемоданов. Если до этого она чувствовала себя так, словно с ней все распрощались, то теперь ей стало казаться, что она вообще одна-одинешенька. И Джейн нисколько не сомневалась, что ее внешний вид полностью соответствует настроению. Даже букетик из орхидей — подарок Тони — завял, хотя она изо всех сил пыталась сохранить его, поддавшись идиотской сентиментальности. Джейн была уверена, что ее лицо блестит куда больше, чем у старого носильщика, а ее новый дорожный костюм бежевого цвета, — между прочим, влетел ей в копеечку, ведь Джейн покупала его в одном из лучших магазинов на Пятой авеню, — сшитый из нового модного материала, который, согласно гарантии, не должен был ни мяться, ни приходить в беспорядок, выглядит так, будто она в нем спала.
Впервые в жизни она чувствовала себя такой усталой и взволнованной. Джейн захотелось вдруг вскочить в поезд или, на худой конец, в автобус и уехать подальше от этой жары, этих жутких волнений, а заодно от всего, что ей предстояло пережить.
Куда же подевалось мужество, которое она унаследовала от своего любимого дедушки? Куда подевались узы любви, в которых она всегда находила опору? Почему, ну почему она не уступила мольбам Тони? Где был ее здравый смысл, когда она решилась отказаться от всего, чего хотелось ей самой? Да, да, она взялась за эту новую сложную задачу не из-за своей прихоти, а ради мисс Джулии, ныне покойной, ради двоюродного деда Никки, старого тирана, которому нравилось вершить судьбы других, и еще ради Роберты, которая сейчас нежилась на солнышке на багамском пляже, совершенно не думая об одиночестве своей младшей сестры. Никогда в жизни Джейн не приходилось так сильно жалеть себя, чем в эту самую минуту.
