– Не теряйся в городе, – сказал Луч. – И ничего не бойся. Там не так страшно, даже в Дни Тьмы. Говорят, в городе и тьмы особо не бывает. Что-то они там придумали. Городские – они такие, все чудеса из города, – и покрутил рукой, будто поглаживая снизу невидимый шар. И добавил: – Может, и ты выучишься, и сделаешь так, чтобы и у нас в деревне всегда было светло.
И, не выдержав, сильно обнял Берта, а, отпуская, украдкой смахнул слезинку.
Берт чуть не заревел, и, чтобы сдержать слёзы, стиснул зубы, перескочил через стеклянный порог дома и, не оглядываясь, зашагал по дороге в город.
Идти пришлось долго: несколько раз он присаживался перекусить, доставая нехитрую снедь из котомки, которую собрала мать. Три раза уставал настолько, что устраивался спать где-нибудь на пригорке, подальше от деревьев и кустов, чтобы ни в коем случае не попасть в тень, где могли скрываться Тёмные Твари.
Сколько он шёл, и сколько осталось пройти, Берт не знал: он ни разу не был в городе. А водяных часов брать не захотел: тяжело, да и незачем. К чему часы в дороге? Всё равно ты не сможешь прийти на место раньше, чем придёшь. Берту ведь не требовалось успеть в город к определённому моменту. Когда пришёл – тогда и ладно.
Просыпаясь, он не понимал, сколько времени прошло: в зените продолжали ходить друг за другом два маленьких солнышка, заливая окружающее потоками спасительного света. Иногда, Берт знал, они расходились подальше, порой одно пряталось за другое, а совсем ненадолго, бывало, оба исчезали с небес. Тогда начиналось самое страшное: наступали Чёрные Дни, и Силы Тьмы выбирались из укромных убежищ с единственной целью: отыскать добычу. А попутно – навредить людям.
Тогда люди молча сидели в прозрачных домах, с опаской или ужасом вглядываясь – в зависимости от того, сталкивались ли они раньше с Порождениями Тьмы – в окружающий стены мрак. Некоторые даже не разжигали огня, опасаясь, что в темноте не будут заметны чёрные языки пламени, и оно подожжёт что-нибудь из утвари, или из одежды и мебели, а то и сам дом. А оказаться в Дни Тьмы на улице означало верную смерть.
Берт знал людей, предпочитающих никогда не готовить пищу на открытом огне, чтобы пламя не напоминало Тёмных созданий, которые убили кого-нибудь из родственников. Такие пользовались солнечными очагами в виде огромных линз, собирающих лучи света и направляющих на котелок или сковородку.
Но таких было немного. На пламя, пусть и чёрное, смотреть всегда интересно: как пляшут языки, как им вторят тени на стене. К тому же Создания Тьмы никогда не прятались в очаге: они боялись не только света, но и жара.
