Она взяла цветок и послушно поднесла его к лицу: - Ага, приятный запах… - сказала она снова оглядываясь. Цветок выскользнул из ее рук и упал на землю.
Священник вздохнул: - Лили, думаю тебе надо прийти на исповедь. Что-то тяготит тебя.
Как всегда, отец Айвен прочел в ее душе. Каким-то непостижимым образом этот старик всегда знал, что твориться внутри нее. Иногда это помогало, а иногда, как сейчас - раздражало.
- Мне не поможет исповедь, - зло сказала она.
- Она очистит твою душу.
- Ну вот опять вы! - воскликнула Лили и тут же произнесла покаянно: - Простите... Но я не чувствую облегчения на исповеди. По-моему, никто не чувствует.
- Что печалит тебя? - спросил священник. - Скажи мне, может быть, я могу помочь?
Лили только плечами пожала.
- И все же? Зачем ты отказываешься от помощи?
- Мне не нужна помощь! - воскликнула Лили медленно закипая. Как объяснить священнику, что вот уже много времени она дни и ночи думает об одном человеке? А он, кажется, и знать не хочет ее! - Мне нужно идти, - вслух сказала она, подумав, что ей лучше быть подальше от этого проницательного взгляда, сейчас, когда все кипит внутри. Она развернулась и вдруг замерла.
Если б в тот момент священник посмотрел в ту же сторону, что и девушка, он увидел бы в соседней аллее Райана Брантона. Юный рыцарь поднял голову и холодно посмотрел девушке в глаза. А потом отвернулся, не улыбнувшись, и даже не кивнув, пошел в другую сторону. Закусив губу до крови она смотрела ему вслед.
- Подожди одну минуту, Лили! Я хотел поговорить с тобой вот о чем, - продолжал между тем священник, ничего не заметив. - В одном доме, принадлежащем моим друзьям, людям весьма благочестивым и порядочным ищут служанку, и я подумал, может быть, ты захочешь начать новую, чистую жизнь?
Лили не отвечая смотрела вслед удаляющемуся Райану.
- Подумай, милая девочка! - продолжал увещевать ее отец Айвен. - Что за жизнь ты ведешь сейчас? Что будет с тобой завтра? Кто позаботиться о тебе? Ведь тебе нужно честное имя!
- А что не так с моим именем сейчас?! - спросила Лили, разглядывая опустевшую аллею. В уголках глаз закипали злые слезы.
- В городе тебя называют Прекрасная Лили, - сказал священник. Он не видел ее лица, иначе, может и не сказал этого. - Словно собачья кличка! Неужели тебе не хочется прямо и открыто глядеть в глаза людям?
Тонкие ноздри Лили угрожающе раздулись. Она повернулась к священнику: - Почему вы все время стыдите меня, словно я ворую из сиротских приютов? - крикнула она. - Вы говорите, что мне нужно честное имя? Так у моей матери это было. Честное имя и муж! И она все время ходила в храм. То на исповедь, то еще зачем-то. Чем это помогло?! Она работала как вол в поле, только чтоб не умереть с голода!
