…Кабинет, в который меня привел гоблин, оказался оформлен еще богаче, чем коридор: окромя бра и дверных ручек, в нем была МЕБЕЛЬ, ОРГТЕХНИКА, СТАТУИ, КАРТИНЫ и КУБКИ. Да, именно так, с большой буквы. Ибо каждый предмет обстановки пах суммой с многими нулями в вечнозеленой валюте. А вот хозяин кабинета выглядел… не очень – обычный такой мужик лет эдак сорока пяти – пятидесяти, со слегка небритым, порядком осунувшимся лицом и черными кругами под глазами. Впрочем, взгляд у него был профессионально цепким, а в посадке головы, взгляде и движениях чувствовалась привычка повелевать:
– Максим Евгеньевич? Рад видеть! Заходите и располагайтесь. Гоша?
– Да, Александр Львович?
– Свободен…
Ходить вокруг да около Фролов не стал: представился, коротко сообщил, что читал ту часть моего досье, которую ему позволили, а затем перешел к делу:
– Я хочу, чтобы вы немножечко поохраняли мою дочь…
Откровенно говоря, я удивился, ибо при всей своей нелюбопытности прекрасно знал, что господин Фролов владеет не только банками, всякого рода инвестиционными компаниями и командой по академической гребле, но и довольно престижной школой телохранителей «Гладиатор», котирующейся даже за границей.
Видимо, мое удивление как-то отразилось во взгляде, так как олигарх устало поморщился и ответил на незаданный мною вопрос:
– Видите ли, Максим, моя дочь никак не может повзрослеть. Ей уже двадцать один, а в голове одна дурь. Или, как она это называет, экстрим…
Ну да, про то, что единственная наследница миллиардного состояния адреналиновая наркоманка, я тоже слышал. Но все равно не понимал, зачем ее отцу потребовался именно я.
– К прыжкам с парашютом, дайвингу, катанию на горных лыжах, супербайках и всему, что может очень быстро плавать, ездить или летать, я уже более-менее притерпелся. Во-первых, при должной экипировке все эти занятия более-менее безопасны, а во-вторых, аэродромы, автодромы и горные курорты – это места людные и контролируемые. Но теперь, когда она заболела охотой…
– Простите, но я как бы не охотник… – буркнул я. – И тем более не рыболов…
Фролов не обратил на мой пассаж никакого внимания – с хрустом сжал правый кулак, некоторое время невидящим взглядом пялился куда-то за мою спину, а затем угрюмо уставился на меня:
– Она собирается в Хабаровский край. Охотиться на медведя. Что самое «веселое», не в какое-нибудь охотхозяйство, а пехом. Места там, как вы понимаете, дикие, лихого люда хватает. А единственный закон, который в ходу, – закон сильного…
