— Ты не понял: жизни этих кобылиц взял Субэдэ-бали! — не побоявшись его перебить, рыкнул Гогнар. — Поэтому ты двинешь свои термены на Элирею! И не когда-нибудь, а завтра на рассвете!
— Идти в Над-гез нельзя, берз… — донеслось откуда-то справа, и Алван, повернув голову, встретился с донельзя мрачным взглядом своего шири.
— Почему?
— Зандар, сын Таршада, один из воинов, перекрывших дорогу на Соро-ойтэ, видел, как рысь задрала ястреба!
Глаза эрдэгэ полыхнули яростью:
— Когда и где?
— Сегодня… На самой границе с Над-гез…
— Ястреб был ловчий?
— Нет. И рысь — тоже… — угрюмо ответил Касым.
— А кто еще, кроме Зандара, знает о том, что это произошло? — зачем-то поинтересовался сын Алоя.
— Думаю, все Вайзары: перед тем, как приехать ко мне, он заезжал в родовое стойбище…
Гогнар нехорошо оскалился, затем закрыл глаза, помолчал несколько мгновений, а затем на его лице появилось сначала выражение почтительного внимания, а затем смирение.
Алван, никогда не видевший своего эрдэгэ в таком состоянии, затаил дыхание, а Касым-шири и алуг ощутимо побледнели.
Через некоторое время, когда ожидание стало невыносимым, сын Алоя открыл глаза, непонимающе огляделся по сторонам, а затем, узнав берза, мрачно усмехнулся:
— Вы правы — на Над-гез идти рановато…
— Почему? — холодея от понимания, спросил Алван. — Что, не готова армия?
Взгляд эрдэгэ заледенел:
— Нет! Субэдэ-бали считает, что не готов ты…
Глава 4 Король Вильфорд Бервер
…Услышав скрип петель открывающейся двери, король оторвался от бумаг и вопросительно уставился на камерария.
— Собрались, сир… — доложил граф Тайзер и зачем-то добавил: — Все…
Поняв, что скрывается за этим уточнением, Вильфорд усмехнулся в усы, привычным движением сгреб в ящик стола лежащие на столешнице документы, затем встал и, кивнув телохранителям, быстрым шагом вышел из кабинета.
Вопреки обыкновению, в приемной не оказалось ни одного просителя. И в близлежащих коридорах — тоже. Поэтому уже через пару минут Бервер вошел в малый зал для совещаний:
— Добрый вечер, дамы и господа! Рад представить вам нового члена Королевского Совета — леди Даржину Утерс! Прошу любить и жаловать…
Старая королева присела в реверансе, а мужчины церемонно поклонились.
Оглядев серьезные лица своих вассалов и отметив, что введение в состав Совета леди Даржины удивили только Старого Лиса, король добрался до своего кресла, уселся на сидение, дождался, пока усядутся остальные и устало потер лицо:
— Могу вас обрадовать: воплотились в жизнь очередные безумные идеи Утерса Законника…
