тебе: "Выходи за меня", и реакция… какая она может быть, кроме слова: "Зачем?", произнесенного в полном недоумении.
Я сидела и молчала, как в оцепенении.
– Я ожидал, что ты так отреагируешь, – сказал Вадим, вкладывая коробочку с кольцом мне в руку, – и не прошу у тебя сейчас ответа. Знаю, что ты не собиралась замуж в ближайшие двадцать лет. Но ты должна понимать. Я не хочу больше ревновать тебя и не хочу больше ни с кем делить. Хочу осознавать, что ты принадлежишь только мне.
– Эгоистично звучит, тебе не кажется? – наконец, раскрыла я рот.
– Зато я смогу дать тебе все, чего ты хочешь.
– Слушай, Вадь. Ведь мы можем подождать с такими решениями? С женитьбой и так далее. Хочешь, будем жить вместе? Я же не против. Но все это… свадьба и все такое. Я к этому не готова.
– В общем-то, дело обстоит по-другому, Эмилия, – Вадим поправил галстук, откашлялся и сказал, глядя мне прямо в глаза: – Я принял решение. Либо свадьба, либо мы расстаемся. Соответственно, тогда и о работе можешь тоже забыть.
Я вскочила на ноги, бросила коробочку с кольцом на стол и направилась к выходу. Гнев переполнял меня. И надо же было испортить такой шикарный вечер! Вадим настиг меня уже у выхода из ресторана. Он схватил мою руку и прижал к стене. Здесь не было людей, и я испугалась.
– Не делай того, о чем будешь потом жалеть, – Надежнецкий снова вложил мне в руку коробочку и продолжил, – я же не тороплю тебя. Не говорю, прими решение сейчас. Я отвезу тебя сегодня в новый дом. Оставлю на несколько дней. Там река рядом, воздух свежий. Это даст тебе силы и ума принять правильное решение.
– Ты что, меня в ссылку решил сослать? – злилась я, но коробочку на этот раз попридержала.
– Нет, я предоставляю тебе оплачиваемый отпуск, – возразил он.
– Ну, хорошо, – согласилась я, – может, мне и правда стоит подумать.
– Вот и умница, – улыбнулся Вадим и пошел обратно, чтобы расплатиться по счету.
Эпизод третий
Непонимание и недосказанность
Москва, июль 2015 год
Подо мной простирался бескрайний океан голубых небес. Маленькие и большие облака, словно пролитые воздушные сливки, мчались прочь от самолета. Глубоко внизу, под гигантскими крыльями летающей машины пестрыми квадратами мелькала земля. Я сидела у иллюминатора и, прислонившись лбом к холодному стеклу, смотрела вниз. Неожиданно прямо перед моими глазами возникла огромная гора. Она вздрогнула, точно от сильного толчка или взрыва, дернулась и разделилась на две совершенно одинаковые части.
