– С ума сойти! Где ты этому научилась? – поразилась Майя.
– Я из племени полуволков, не задавай глупых вопросов! – Моран, как обычно, была резка.
– Да, я уже заметила, у тебя глаза в темноте светятся.
– Я отлично вижу в темноте, – пояснила Моран, – быстро двигаюсь, и у меня хорошая выносливость.
– И это я тоже заметила, – мрачно сказала ведьма, вспомнив, как суровая девушка бросила их в зыбучей пустыне.
8
Грей вздохнул с облегчением, когда увидел впереди гостиничную вывеску «Мимолетная перемена». В трактир он вошел с опаской, ожидая увидеть и там остатки былых трагедий. Но, к великой его радости, хозяева создали такую спокойную и дружелюбную обстановку, что посетитель забывал об окружающих его бедствиях.
– Здравствуйте, – осторожно поприветствовал Грей, – сегодня чудесный день, не находите? – это было глупо, но пока он боялся говорить на щекотливые темы.
– Конечно, если вам так угодно, – учтиво, но с легкой иронией произнес элект в широкополой шляпе, украшенной страусиным пером. – На самом деле, дни здесь давно уже слились с ночами, а это значит, новый день никогда не наступит, также как и ночь. Здесь уже почти тысячу лет абсолютно одинаковые дни.
Увидев, что незнакомец не пытается от него избавиться, молодой волчкор осмелел.
– Может быть, вы знаете, что случилось в той деревушке?
– О! Видите ли, их души стали гибнуть прежде, чем жизнь покинула их тела… Отчаяние быстро овладевает смертной душой. Несмотря на то, что Соул в плену не по их вине, они делали что-то не так, раз их души оказались недостаточно крепкими, чтобы выстоять. Крепость души, ее сила – это то, что отличает бессмертных от ныне смертных.
Тут Грей заметил, что электы, сидящие за столиками, ведут себя необычно. Ни слов, ни реплик, с которыми они обращались бы друг к другу, не слетали с их губ. Каждый из них был погружен в себя. Тени каких–то мыслей и чувств едва заметно порхали на их блаженных, полностью отрешенных от внешнего мира лицах.
– Я временами боюсь за них. Боюсь, что их душами тоже овладеет отчаянье. Слишком уж глубоко они погрузились в свои вымышленные миры, – незнакомец словно читал мысли юноши, который с явным недоумением уставился на странных постояльцев. – Знаешь, они стали такими после того, как Гринтайл стал Дрэймором. Но, кто знает, может быть, все наоборот: состояние эйфории и спасает их от отчаянья? Я тоже опечален. Я мог бы уйти к Мариэль и Фату-Вестнику в Арун, но я предпочитаю ждать добрых вестей здесь. И они тоже, – он указал на окружающих. – Знаешь почему? Потому что каждое новое лицо, что изредка здесь появляется, вселяет в мое сердце надежду и ожидание перемен. Если сюда войдет герой, который спасет нас всех, то я узнаю об этом первым! – мужчина хитро блеснул глазом из-под шляпы. – А вот и они, Фат и Мариэль, легки на помине!
