– Надо что-то делать! Боюсь, в следующий раз могут и настоящие тётки заявиться! С документами и постановлениями! Всерьёз взялись за вашу семейку!
Ещё бы не всерьёз!
Дома было полно народу: Иван Егорыч, Анна Яковлевна и двое каких-то совсем посторонних мужиков в зимнем камуфляже.
Вот мужики точно были самыми настоящими судебными исполнителями. Они пытались описать имущество злостных должников Жихаревых, а Колобок им всячески мешал: подпрыгивал, выхватывал беззубым ртом авторучку, терзал уже заполненные текстом листы, что-то выкрикивал на неизвестном науке, но явно оскорбительном наречии…
– Хозяин, уйми шавку! – потребовал предводитель. – А то сообщим, чтобы усыпили, или догхантерам в Сети засветим!
Иван Яковлевич беспомощно развёл руками:
– Видите же – не в себе человек…
– Че-ло-ве-ек? – не поверил предводитель. – Так оно – не шавка?
А второй исполнитель сказал:
– Слышал я уже в нашей элитной сауне «Райский парадиз Эдема» от верных людей про этого уникального инвалида. Не связывайся с ним, Семёныч. Ему всё равно ничего не будет, а нам втык дадут за нецензурное обращение с гражданами…
Семёныч еле стряхнул с рукава вцепившегося в камуфляж Виссариона Глобального и сказал с горьким упрёком:
– Чего ты психуешь, воин? Не я же тебя в горячие точки посылал!
– А товарищ Сталин в своё время отправлял вот таких в богадельню на Соловки! Чтобы настроение народу-победителю не портили нелепым внешним видом! – сказал всезнающий Нил Филимонов по прозвищу Джульверн.
– Ну и правильно делал, – сказал Семёныч. – Ладно, за другим разом придём – но тогда уж вы, Иван Егорович, подельника своего призовите к порядку, а то я на него составлю докладную.
– Составляй, – хладнокровно сказал Колобок. – Вы, судебные исполнители, мужики здоровые. Только санитарики в дурдоме будут куда как здоровей, а после такой докладной они точно за тобой приедут!
Семёныч смекнул, что всё именно так и выйдет, перекрестился на всякий случай и сгинул с напарником.
На мгновение стало тихо.
– Светку нашу мало не утащили, – доложил наконец Костя. – Сто пудов не надо ей пока в садик ходить.
– К бабане отправим, – решил отставной генерал. – Я её прямо сейчас и отвезу. Клуб наш закрыли, так что я теперь всё равно безработный. Снова придётся бомбить…
(Бомбили же в Кислорецке так: бомбила ехал за пешеходом и уговаривал того не трудить понапрасну ноги. А пешеход кочевряжился, пока не сбивал цену практически до нуля.)
– А ко мне прямо на работу пришли эти… коллекторы… Стыдно-то как! – воскликнула маменька Анна Яковлевна и зарыдала.
