Кажется, вот отличие человека, который «академиев не кончал и в пажеском корпусе не обучался», от «орлов партийного толка» горбачевской перестройки. Поэтому РОЛЬ ИМЕНИ в национальных традициях общества и коллектива, ИДЕЯ ИМЕНИ в этнической сущности государства оказываются главенствующими в рефлексивном сознании масс, учитываются любой партийной или религиозной конфессией («... евангелист Иоанн, когда он называет Господа Иисуса подлинным, живым именем Божиим. В Нем исполнилось то, чего не могло исполнить одно только слово..... В НЕМ — именно это имеет в виду Евангелист — Бог реально стал Тем, КОГО можно звать.... Отныне имя уже не просто слово, за которое мы цепляемся, но плоть от нашей плоти и кость от наших костей. Бог — один из нас», — вот как кардинал Йозеф Рацингер образно и доступно разъясняет идею рефлексии от ограниченного коллектива верующих к массам (Введение в Христианство. Брюссель, 1988. C. 91). Плутократические игры теряющего свой имидж коллектива, чьи рефлексивные установки являются уже не собственными, а коллективными, превращаются в начетничество — «лишаются плоти и костей». Вот как один из крупнейших духовных писателей XX в. Томас Мертон писал Алексею Суркову по поводу остракизма в России произведений Б. Пастернака: «.... вы не любите ни Россию, ни человечество, а преследуете исключительно интересы политического меньшинства .... Я пишу вам не как ненавидящий вас враг, а как друг. К русскому народу я испытываю величайшую, искреннейшую любовь и безграничное восхищение. Теперешние же руководители России не вызывают у меня ни ненависти, ни страха, а только печаль». (Логос. Брюссель-Москва. 1978. № 1–4. С. 229).
Рефлексирующий коллектив научно-технической интеллигенции в своей наибольшей массе в отличие от наименьшей (одна из которых — высшая, перешедшая к буржуазному делячеству; другая — низшая, тяготеющая к рабочему пролетариату) выдвигает свой идеал рефлексии: планомерная организация труда и распределения под руководством ученых — экономистов, инженеров, врачей, юристов. Такая группа создает, естественно, для себя привилегированные условия. Но создаются и удовлетворительные условия жизни для трудящегося народа. Получаемая гармония интересов в виде централизованной республики, существующей в условиях диктатуры закона, фактически наследует прозападный идеал государства, но при этом отчетливо представляет, что Западные государства капиталистического толка уже давно на «рудиментарном уровне» усвоили, что «лучше поделиться с обществом накопленным богатством, чем быть ограбленным или зарубленным ледорубом».
