— Он просит повторить, как надо охотиться.
У Пашаджика душа взыграла: удостоился чести быть выслушанным. Но Карами опять встрял:
— Чего зря разговоры городить! Давайте лучше собираться, а как до дела дойдет, тут мы все и объясним, прямо на месте.
Но Пашаджик не торопился.
— Давайте лучше поднимемся на крышу, оттуда виднее.
Они забрались на крышу дома Карами, и, стоя там, наверху, Пашаджик объяснил все по новой. Он тыкал пальцем то в одну сторону, то в другую. Наконец они спустились, и американцы, довольные, повторяли:
— Йес. Йес.
Лодки спустили на воду и в два приема переправились на тот берег. Пашаджик со своим сыном Джемалем, еще человек восемь-десять, и среди них мой отец, вооружившись дубинами, ружьями, топорами, направились в тугаи. У сторожа Омера своего ружья нет, так он взял общественное.
— Хо-о-о-о! Хо-о-о! Хо-о-о-о! — началась травля.
Мы с ребятами остались на своем берегу. Стоим, не знаем, чем бы заняться. Тут смотрим, одна из лодок в третий раз возвращается.
— Эй! — кричат нам. — Хотите на тот берег?
Делать нам там было вроде бы нечего, но очень уж хотелось покататься на диковинной лодке. Я — раз! — и вскочил прямо в лодку, другие ребята за мной. На том берегу оглянулся. Вижу, дед стоит под плакучей ивой и смотрит на нас. Я помахал ему рукой, он — мне в ответ. Значит, не возражает против того, что я переправился. В руке он держал клетку с моей куропаткой, поднял ее повыше, показывает: все, мол, в порядке. Я обрадовался. В отдалении мелькнули фигуры охотников, но тут же исчезли. В тугаях перекатывалось эхо:
— Хо-о-о-о! Хо-о-о-о! Хо-о-о-о!
Я пристроился на желтой скале — оттуда лучше видно, к тому же безопасней: если кабаны вдруг побегут прямо на нас, они все равно меня не достанут. Сверху мне хорошо видно, как, вспугнутые криками, кабаны рванули какие в сторону деревень Кашлы и Чайырлы, какие к речке. Иные бросились в воду и поплыли вниз по теченью, туда, где густеют заросли тамариска. Удастся зверям добраться до этих зарослей и притаиться там — охотникам будет до них не добраться. Сторож Омер и еще двое побежали кабанам наперерез, кто-то выстрелил, запахло порохом. Вижу, одна здоровущая свинья со своим выводком кинулась в воду, и они поплыли к тамарисковым зарослям. Четыре других кабана сначала поплыли вверх, к ущелью, но, верно, смекнули, что там-то их и поджидает опасность, развернулись и давай вниз, к зарослям. На берегу раздавалось:
— Хо-о-о-о! Хо-о-о-о!
Чобаны насилу удерживали собак, те, высунув языки и виляя от нетерпенья хвостами, рвались с поводков.
