Так случилось и в этот раз. Давний знакомый Крысолова и владелец трактира «Три веселых орка», господин Гастон, недавно вернулся из дальнего путешествия и привез с собой много экзотических блюд и напитков, намереваясь приятно удивить своих постояльцев. Среди прочих заморских разносолов была и «Рыжая бестия», сразу ставшая очень популярной во всей Моркве. По слухам, ее делали из кактусового спирта, фруктового сока и свежей бычьей крови. Кот не интересовался дешевой выпивкой, однако из любопытства и желания быть в курсе всех подробностей жизни своего квартала, он решил нанести визит трактирщику Гастону.
Такие встречи обычно проходили мирно: торговцы и владельцы подобных заведений, понимая очевидную выгоду от дружбы с вором, охотно расставались с деньгами. Однако в этот раз интуиция подсказала Коту, что присутствие на этой встрече Пересмешника, Лемура и Зимородка с арбалетами было бы очень кстати.
На улице было темно и зябко. Августовский вечер уже не был так приветлив к припозднившимся путникам, подгоняя их в спину пронзительными порывами ветра. В прозрачном холодном воздухе каждый запах чувствовался особенно остро, будь то болотная вонь, или запах травы, или грибная сырость, или аромат горячей еды, льющийся из окон и дверей небольшого трактира.
Четыре вора во главе с Котом подобрались к «Трем веселым оркам» дворами и переулками, избегая освещенных мест. К крыльцу уже стекался народ: нищие, бродяги, мелкие торговцы и рабочий люд – сегодня все стремились к дверям знакомого трактира в надежде отведать знаменитую «рыжую бестию».
Наблюдая за сумрачной, задымленной кухней через распахнутую настежь заднюю дверь, Крысолов дождался момента, когда челядь покинула помещение, и в два прыжка оказался внутри, в темном углу возле чулана. Пересмешник, Лемур и Зимородок прокрались следом и аккуратно, а главное – бесшумно зарядили свои небольшие арбалеты металлическими стрелами. С этой позиции воры могли наблюдать за всем, что происходило в трактире, ибо широкая дверь, отделявшая кухню от зала, была давно сорвана с петель каким-то буйным посетителем.
А происходило вот что.
За широким столом в самом центре комнаты, освещенной несколькими чадящими факелами, на неуклюжих деревянных лавках сидела группа из пяти мужчин совершенно разбойничьей наружности: огромных, как быки, в заношенной и рваной одежде, грязные и изуродованные. Один был украшен жуткими шрамами, другой – черной повязкой на левом глазу, третий – бурым ожогом на пол-лица… Пока один из них тщетно пытался что-то сыграть на старенькой расстроенной гитаре, водя по струнам трехпалой рукой, другие нетерпеливо ерзали на жесткой доске и бросали голодные взгляды на прилавок, где стоял, ссутулившись, шестой, очевидно, их товарищ.
