— Хотя мне, честно говоря, все равно куда ехать, но я бы хотела знать, Джон, куда мы собираемся? И пожалуйста, держись правой стороны. Ты едешь, черт знает как.
— Я же сказал, что мы едем к океану.
— К океану! — закричала дочь. — Там такие большие волны! Там так хорошо, там легко дышится!
Джон резко затормозил, потому что невдалеке появился автобус.
— Что ты делаешь? Просто держись правее.
Автобус с туристами прогремел перед самым капотом их машины. И Джон тогда отпустил тормоза.
— Не все ли равно, куда ехать? Куда ни поезжай, везде будет хорошо. Как чудесно зеленеют эти холмы!
— Хорошо, Джон, — жена коснулась его руки, — только, ради бога, сигналь перед поворотом, тогда мы никуда не врежемся. У меня болит голова, извини, если я цепляюсь к тебе. Но я хочу куда-нибудь доехать…
— Куда-нибудь мы доедем, не волнуйся, все дороги здесь ведут к океану, — пробовал успокоить Джон жену».
Джон вновь ощутил на своей руке то давнее прикосновение жены, последнее в их жизни, точнее, последнее в ее жизни. Потом у Джона было много женщин, но лишь только он закрывал глаза, как видел свою Магду. Чувствовал ее прикосновение, то последнее — перед аварией.
«К океану! К океану!» — вновь в голове Джона зазвенел голос дочери.
И вновь перед его внутренним взором открылась белая лента дороги, он вспомнил, как ему тогда показалось, что машина идет свободнее и послушнее. И тогда он стал держать руль не так напряженно…
«Излучины дороги все учащались, с одной стороны отвесно поднималась скалистая стена, с другой — был парапет. Приближался крутой вираж, и Джон решил взять его особенно тихо. И вдруг навстречу выскочили эти двое сгорбленных велосипедистов».
Не в силах больше вспоминать, Джон открыл глаза.
— Простите меня, — прошептал он, резко повернулся и зашагал по кладбищу.
Вдоль дорожки тянулись ровные ряды надмогильных камней, под каждым из них пряталось чужое горе.
«Боже мой, сколько их здесь?» — спрашивал сам себя Джон, шагая все быстрее и быстрее.
Он старался не смотреть по сторонам, а глядел под ноги. Он глядел, как мелькают носки его ботинок, как мелькают каменные плиты дорожки. И вдруг все кончилось.
Он вышел за кладбищенские ворота.
Все осталось позади: и воспоминания, и тяжелые предчувствия. Джон глубоко вздохнул.
«Нужно забыть все. Нужно сейчас же позвонить Стефани. Все это было в прошлой жизни, и не нужно вспоминать, нужно жить. Жить столько, сколько отпущено Богом. Уехать, забыть, остаться вдвоем со Стефани! И пусть у меня будет две земных жизни. Одну я уже прожил, вторую предстоит прожить. И если повезет, я проживу ее счастливо, сделаю счастливой Стефани. В конце концов, не все так плохо. У меня есть работа, есть заказы, есть Стефани. И все, что говорил Гарди, это полная ерунда. Можно бояться смерти, но нельзя ждать ее прихода каждый день».
