Пещерный лев | страница 39

Луна была уже на исходе, когда уламры достигли болот: здесь они попадали на знакомый уже им путь, по которому они выслеживали кзаммов, путь — узкий, извилистый, но безопасный, верный. Они избрали его без колебаний: по этой тропинке с трудом могли продвигаться только два человека. В случае схватки кзаммы подвергли бы себя большому риску или принуждены были бы идти в обход. В этом случае уламры легко сумеют их опередить. Красный огонек стал совсем маленьким, он таял и уменьшался на глазах. Руководствуясь двойным инстинктом — животного и человека, Нао понял, что у него теперь достаточно времени, чтобы оживить огонь. Он сделал остановку. Воины стали собирать сухие травы и сучья. Высохшие тростники, пожелтевшие травы, ивовые ветви — всего было вдоволь, но все было влажное, отсыревшее. Попробовали собрать очень тонкие веточки.

Маленький уголек с трудом оживал под дыханием вождя. Несколько раз кончики трав загорались на мгновение слабым светом; дрожащий, он задерживался на краю веточки, уменьшался и умирал, побежденный влажными испарениями. Тогда Нао вспомнил о шкурах шакалов. Вырвал несколько клочков шерсти, чтобы заставить пламя пробежаться по ним. Зарделось несколько султанчиков, страх и радость охватили уламров; но каждый раз, несмотря на бесконечные предосторожности, тоненький, трепещущий огонек останавливался и угасал… Больше не было никакой надежды! Последняя алая частичка пламени умирала: сначала она была величиною с осу, затем с муху, а потом, — как те мельчайшие насекомые, что летают над поверхностью болот. Наконец и она погасла. Тяжелая, давящая печаль оледенила души уламров.

Даже этот слабый свет был драгоценен. Увеличившись, он приобрел бы силу, которая питает очаги привалов, устрашает льва-великана, тигра и серого медведя, побеждает мрак и порождает в телах восхитительный покой. Уламры могли бы принести его сияющим в свое племя, и племя признало бы их заслуги. Но вот огонь, едва завоеванный, умер, и уламрам предстояло опять, побеждая козни земли, воды и животных, встретиться с самым опасным врагом — человеком.

Кзаммы продолжали преследовать уламров. Вот уже восемь дней, как длилась эта упорная и непрерывная погоня. Людоеды стремились во что бы то ни стало истребить дерзких чужеземцев. Вероятней всего, они принимали уламров за разведчиков могущественного племени.

Беглецы легко могли оставить своих преследователей далеко позади: в выносливости уламры не уступали кзаммам, а в быстроте превосходили их. Но Нао ни на мгновение не забывал о цели своего похода — завоевание огня — и по ночам, оставив Нама и Гава на безопасном расстоянии, он возвращался вспять и часами бродил вокруг стоянки кзаммов. Он мало спал в эти дни, но и короткого сна было достаточно для подкрепления его сил.