— Да мне все равно.
— Ага, я понял, что тебе очень хочется, чтобы я так подумал. Вчера дома у тебя это неплохо получалось.
Цеплялся за всю эту свою деко-срань, пока я из кожи вон лез, чтобы тебя запугать.
Да, так и было. Грин ворвался в квартиру как племенной бык и вел себя так, будто ему все можно.
— То, что ты сделал с тем парнем, называется тяжкое телесное повреждение — за такое реально можно сесть.
Джейк пожал плечами. Может быть.
— Точно тебе говорю. Но, допустим, ты раздобыл хорошего адвоката и смог доказать, что парень тебя спровоцировал. И тебе даже удалось найти парочку свидетелей, готовых поручиться за тебя как за добропорядочного гражданина, чтобы можно было убедить суд в твоем безупречном прошлом… — Грин замолчал, как будто бы считал, что над этим вариантом стоит поразмыслить. Но на самом деле его занимала сейчас только котлета с яйцом, которую он с аппетитом жевал. — Кто знает, может, у тебя и получилось бы. Надо мной бы тогда здорово посмеялись. Ведь это по моей вине на тебя так до сих пор и не завели дело — всегда я прикрываю своих стукачей собственной задницей. У тебя там в прошлом чего только не было — я бы мог составить отличный полицейский протокол. А, как думаешь?
Джейк снова пожал плечами.
— А как бы это отразилось на твоем разрешении работать в казино?
— Плохо, — ответил Джейк. — Но в казино и с одной судимостью не принимают — не важно, насколько серьезной. Если бы меня засудили сейчас, я бы больше не смог этим заниматься.
— Чем? Раскладыванием карт и кручением рулетки? Не смог бы парить пузо в дурацкой жилетке и называться самым пожилым мальчиком-крупье во всем Уэст-Энде?
— Вроде того.
— Ну да, я так и подумал. Знаешь, а мне это нравится: есть какая-то симметрия. Ну, типа даруя невиновность, Дэйви Грин сам же ее и забирает. Конечно, чем дольше я с этим тянул вчера вечером, тем глупее мне было идти в местную полицию. Ну, типа если этот парень умер — как бы я тогда выглядел? Стоял бы там дурак дураком и говорил: «Да, это произошло у меня на глазах, но я подумал, ладно, пусть умирает».
Грин повертел в руках пачку «Ротманс», хлопнул ею о стол и полностью накрыл своей огромной бледной рукой.
— Короче, сидел я там у тебя, наслаждался гостеприимством, пил восхитительный чай и думал: пускай
'себе время бежит, как ему вздумается. И все удивлялся: ну, Джейк, какой ты стал, тебя теперь хрен проймешь! А сегодня утром меня вдруг осенило: а что, если подобные происшествия случались и раньше?
