тоже волновала проблема наряда. На приглашениях
было написано, что вход на церемонию только в ве-
черней форме одежды. Я, как всегда в таких случаях, позвонила Сагалаеву посоветоваться, и он достаточно
жестко заявил, что платье должно быть длинным, на-
рядным, а значит, дорогим. Заодно заметил, что туфли
и украшения тоже должны быть на уровне.
В общем, я обратилась к подруге, у которой была
богатая приятельница. В результате мне принесли не-
сколько нарядов, и я выбрала длинное платье с глубо-
ким вырезом и голыми плечами. А чтобы не смущать-
ся, подобрала к этому наряду большой полупрозрач-
ный шарф, который мне очень помог, так как с пер-
вых секунд церемонии я чувствовала нервную мороз-
ную дрожь во всем теле. На самом деле только автор
этой безумной затеи Лешка Семенов на что-то над-
еялся. А мы со Сладковым и вторым Алексеем сидели
тихо, наблюдая церемонию как бы со стороны. И все
равно было не по себе. Когда объявили номинацию
«Программа для детей», специальный фонарь ярко
высветил наших конкурентов — творческие группы
программ «До 16 и старше» и «Улица Сезам». Они хло-
пали, смеялись, их показывали на экране крупным
планом. А нас как будто не было вовсе, хотя мы нахо-
дились на тех местах, которые были указаны в при-
гласительных билетах. Лешка Семенов прошептал: — Это нечестно. Мы же тоже номинанты. Почему
нас не показывают?
Но в ту пору мы были единственной командой
из регионов, которая пробилась в этот финал. Нас
НИНА ЗВЕРЕВА 202
действительно потеряли или не смогли идентифи-
цировать.
Конверт вскрывал Николай Дроздов. Он выдержал
паузу и прочитал громко:
— «Детский адвокат»!
Тут мы просто сошли с ума. Каждый сделал это
по-своему. Сладков сказал свое любимое словечко
«чума-а-а». Лешка Семенов стал неистово крестить-
ся. Очеретин прирос к стулу, а я с ужасом осознала, что мне надо идти на сцену и говорить слова, которые
я не успела придумать. Сладков идти на сцену отказал-
ся, но помог мне поднять моих мальчиков и подтолк-
нул нас в спину. Так мы и шли втроем. Я — в длинном
платье с палантином, а слева и справа от меня двое
перепуганных молодых людей, которые оказались са-
мыми молодыми получателями ТЭФИ. Одному Лешке
был 21 год, другому — 25. Потом мы что-то говорили
на сцене, Семенов прыгал на одной ноге, зал веселил-
ся от души, а потом нас проводили в комнату прес-
сы. И тут случилась неприятность — в комнате было
много камер, фотоаппаратов и людей с диктофонами, но все они повернулись к нам спиной и не собирались
