— Здесь воняет смертью, — заметил боевой брат.
По прикидкам Цу’гана, вокруг защитного периметра лежало более тысячи тел.
— Но ведь сейчас битва идет в другом месте?
— В бастионе-монастыре, — Претор надел боевой шлем и сверялся со строчками данных, бегущими по левой линзе. — Куда мы и направляемся.
Топографические схемы и географические карты проносились перед зрачком сержанта на высокой скорости, но его оккулоб мгновенно поглощал информацию и сохранял её в эйдетической памяти сержанта для последующего использования. Проложив маршрут к бастиону-монастырю, Претор завершил подготовку к миссии и вывел отделение на участок открытой местности.
— Скольких они потеряли, пытаясь пробиться туда? — спросил Анкар, занимая место в ритуальном круге боевых братьев.
Претор помедлил, вызывая движением зрачка нужные данные.
— Около четверти гарнизона, всего более тысячи Сестер Битвы. Хотя мне кажется, что это заниженная оценка.
— А как обстановка внутри, кто защищает сам бастион?
— В основном сестры-целестинки, несколько сотен воительниц внутри, чуть больше удерживают позиции за стенами. Обороняются стойко… пока что.
— Так много бессмысленных потерь, — заметил Кай’ру. — Неудивительно, что Сестры здорово удручены.
Сервоприводы брони Цу’гана воинственно зарычали, когда он шагнул к Претору, настрой доспеха отвечал тому, что происходило в душе воина.
— Этим дурам, неважно, немые они или нет, стоило призвать нас раньше.
Ему ответил стоявший рядом Гатиму.
— Скажи, брат, а ты смог бы переступить через собственную гордость? Решился бы позвать на помощь?
— Нам никто не нужен, мы — Адептус Астартес, — Цу’ган тяжело прошагал на свое место рядом с сержантом. Его неуверенная походка бросалась в глаза всем, и особенно Гатиму.
— Гнев отягощает тебя даже сильнее, чем доспех. Изгони его.
«Это не гнев», подумал Цу’ган. «Это ненависть».
И она засела в его теле, там, куда не смогли бы добраться пруты жреца-клеймовщика, сколь глубоко бы воин не требовал выжигать плоть. Всё бесполезно, если ненависть и гнев ушли внутрь тебя…
Позади Саламандр прозвучал рев двигателей, известивший о том, что «Неумолимый» оторвался от посадочной платформы. Десантно-штурмовой корабль доставил их так близко к бастиону-монастырю, насколько это было возможно без риска попасть в зону действия вражеских зениток. Обгорелые остовы нескольких транспортников Экклезиархии лежали за укрепленным периметром, лишний раз подтверждая правильность решения о пешем продвижении в зону операции. Спешка, с которой терминаторы отправились к Гробнице IV, не позволила подготовить иной способ высадки.
