Денис раскрыл книгу:
«Человек любит мечтать. Желания его обычно просты: купить зимние ботинки, подсидеть начальника, съездить на Кипр. Иногда он хочет странного, но реже: отыскать снежного человека, например. Или написать психологическую космооперу о котах.
Это здоровые, правильные мечты. Без них жизнь бы остановилась.
Но есть другой сорт мечтаний, о которых вслух не говорят. Стыдно, господа! Стесняясь, пряча глаза, мы изливаем наши нездоровые фантазии в романах, сказках и поэмах, а потом теребим прохожих за рукав: товарец запретный! не желаете ли попробовать?..
И вот Емеля помыкает щукой. Мефистофель исполняет желания Фауста — глупейшие, заметьте, желания!.. Ключники одаряют старушку Землю новейшими технологиями, да так щедро, что чиновники не успевают разворовать подношения.
Что это? Отчего?
Неужто взрослый человек может всерьез мечтать о чем-то подобном? Давно известно: бесплатный сыр бывает только в мышеловках. И все же мы жаждем бесплатного сыра. Пусть явится некто — бог, дьявол, инопланетянин — и с ходу решит наши проблемы. Ответит на все вопросы.
Не страшно, что ответ будет звучать, как «сорок два»[4]. Это можно пережить.
Хуже другое...»
Денис прикрыл глаза и улыбнулся.
Автор книги попал пальцем в небо, сам того не ведая.
Дело в том, что человечество получило ответ на Великий Вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального. И дар свой боги сделали. Вот уже лет сорок минуло с тех пор. Правда, об этом мало кто знает.
В 1996 году состоялась встреча с иной цивилизацией. Ни жукоглазием, ни иными пороками инопланетяне не страдали — опрятные милые тушканчики в юбках, носители высокодуховных самурайских добродетелей. Казалось бы, что могло помешать контакту?..
К сожалению, общего языка мы с пришельцами так и не нашли. Толпы психологов, лингвистов, биологов бились над этой проблемой, но так и не смогли ничего придумать. Земля оказалась на грани войны. Мир спасла случайность: один из контактеров, Василий Самоса, постиг лодошскую жизненную философию.
Ходят слухи, что он обрел власть над причинами и следствиями, временем и пространством.
Так это или нет — проверить невозможно. Контакт состоялся, но какой-то урезанный, бесполезный: один человек общался с целым миром. Остальные: президенты, ученые, художники... да те же обыватели, наконец — остались не у дел. В этом таилась страшная несправедливость. Самоса не блистал никакими особенными достоинствами: студент, архитектор-недоучка — за что ему такая честь?
