Зачем?
Странно, очень странно...
После этого следует обвинение в колдовстве. Господин Тенокки плюет на этикет и геройствует, расстреливая варваров из фузионера...
Детектив повернулся к Мае:
— Когда Айши попросил Правежа?
— Шесть дней назад. Да, шесть... Сеай-куоки родила сына, в Койлайхоне расцвела Бирюзовая Яблоня. Дон прислал зимородка с вестью, что его сделали начальником охраны, и это правда. А потом появился макурт, принес весть о Правеже.
— Макурт? Мать Айши?
— Нет. Мертвая Деваль-Иту, и это правда.
Сказать, что Денис был поражен, значило ничего не сказать:
— Принцесса?! Жена Айши?!
— Да. — Тшиинка нахмурилась: — Что-то странно. Я слышу, кто-то идет...
Денис прислушался. Нет, ничего... Ни шороха листьев, ни треска сучьев.
— Стоп! Но ведь преступление совершено всего неделю назад! Сколько времени занимает путь до Тайлиля?
— Четыре дня, да.
— Но тогда...
Договорить ему не пришлось. Девушка схватила теира за плечо:
— Дена, берегись! Это правда!
— Что случилось?!
Маю била крупная дрожь.
— Они вооружены! У них мечи, я чувствую! Они здесь!
Шорох близился; уже и земляне слышали его. Листья шелестели со всех сторон — незваные гости окружали беседку, не оставляя ни единого шанса бежать. Первоисследователь неторопливо распустил завязки балахона и потянул из-за пазухи рукоять фузионера.
— Эй, побратим! — донесся гневный голос Дона. — Я знаю, что ты здесь, Дена Зарай. Это истина. Выходи, злодей!
Скрываться дальше было бессмысленно. Завацкий подхватил рюкзак и вышел на каменные ступени. На всякий случай он поднял над головой пустые ладони, показывая, что безоружен.
— Что случилось, Дон? — миролюбиво спросил он. — Когда мы расстались, ты был спокойнее. Да и злодеем меня не называл, это правда.
Церемониймейстер зло посмотрел на детектива. Солдаты придвинулись к своему начальнику, словно ища поддержки. Денис отметил, что копья у стражников хоть и хороши, но не идут ни в какое сравнение с тем оружием, что хранится в арсенале.
— Утром я думал, что ты честный человек, а ты нарушил законы побратимства, Дена. И это истина, как то, что я мужчина. Ты украл Господнего Чижика!
* * *
Стражники молча вели Дениса через парк. Ярость читалась в их лицах. Чужинец, Правежник! Вступился за смертоволосую — и оказался предателем.
Наплевал на честь побратимства, украл реликвию тшиинов!
— Дон, — окликнул церемониймейстера Завацкий. — Скажи хоть, кто придумал эту чушь? Я же все время был у тебя на виду.
— Молчи, — устало огрызнулся тот. Он вытер капли пота и покачал головой. — Сам не понимаю... Я ведь... — Он прикрикнул на солдат по-тшиински. Те дружно ответили, подтверждая приказ, и вокруг Правежника образовалось пустое пространство. — Я не знаю... Кроме меня, никому нет доступа в арсенал, и это правда.
