Дом, в котором обитала сержант Дороти, был единственным современным строением среди старинных особняков. Оставив чемодан в машине, я вошёл, по-военному прошагал мимо швейцара, свернул наугад налево, увидел лифт и коротко сказал лифтёрше: «Брюс». По-видимому, я производил впечатление человека, которому не задают вопросов. Она вошла вслед за мною в лифт, подняла меня на седьмой этаж, распахнула дверь и пропела: «Семьсот три». Я отыскал квартиру, которая оказалась второй справа, и нажал кнопку звонка. Не сразу, но дверь отворилась, правда, всего лишь на несколько дюймов. Тем не менее я успел сунуть в щель ногу.
— О! — удивилась она, я бы сказал, не очень приветливо. — Майор Гудвин?
— Он самый, — бодро подтвердил я. — У вас хорошая память на лица. Меня опять беспокоит глаз.
— Очень жаль, сэр, — любезно отозвалась она, не двигаясь с места. — Как я уже вам сказала, боюсь, ничем не могу помочь.
— Конечно, при таком освещении ничем. Какая уютная у вас квартирка! Это ваши собственные вещи или вы сняли её меблированной? Некоторые, должно быть, ваши. Они так на вас похожи.
— Спасибо, сэр. Это просто прикосновения женской руки.
— Да. Никогда не видел более привлекательной двери. Сержант Брюс, я пришёл поговорить с вами. Пойдем на компромисс. Вы откроете дверь, а я открою, зачем явился.
Она издала смешок, но дверь распахнула, сказав: «Входите, майор», и снова заперла её у меня за спиной. Прихожая была размером c чемодан. Взмахом руки Дороти пригласила меня в комнату, которая вовсе не была похожа на неё, равно как и на кого-нибудь другого. С ежемесячной оплатой, или по более дешёвой цене, если платите за несколько месяцев вперёд. Два окна. Кушетка и три стула. Дверь в крохотную кухню и дверь в спальню. Всё это я рассмотрел с первого взгляда.
Когда повернулся к ней, она улыбалась. Улыбка у неё была очень женственной, и в любое другое время я мог бы счесть эту улыбку хорошим знаком, но что-то всё же стояло между нами, если я правильно сообразил.
— Помните ту коробку, — дружелюбно обратился я к ней, — в которую вы складывали в приёмной свои вещи? Мне нужна точно такая же. Если вы уже её разобрали, я был бы рад купить её у вас.
Она была умной. Очень умной. Улыбка исчезла, губы чуть раздвинулись, глаза расширились — именно такой должна была быть реакция в ответ на мою глупость.
— Я могу продать вам другую по оптовой цене, — снова улыбнулась она, овладев собой.
— Вы допустили ошибку, — покачал я головой, — забыв добавить слово «сэр». Нет, дело не в том. Я не успокоюсь, пока не увижу ту самую коробку. Либо вы сами вынесете её мне, либо я обыщу квартиру. Пожалуйста, избавьте себя, и меня кстати, от обыска.
