Хси Чуай приготовил завтрак в своем ящике с песком, воткнув туда палки и подвесив на них котелок для варки риса. Никогда, с тех пор как я вернулся в Америку, не случалось мне есть так чудесно сваренный рис, где отделялось каждое зернышко.
После утренней трапезы началось плетение пробной сетки из ратана. Хаджи выбрал двух искусных работников. Кругом собрались зрители: пальцы плетельщиков так и летали. Сетка была быстро окончена. Длины она была достаточной, чтобы вместить большого леопарда, а круглое отверстие имело в диаметре три фута. Вокруг отверстия была продета плетеная веревка из ратана с длинным свободным концом. К тому времени, когда все было готово для пробы, слава обо мне проникла во все уголки малайского квартала, и, когда мы отправились выбирать дерево, за нами уже шла толпа.
На окраине кампонга мы нашли подходящее дерево, выбрали на нем две прочные ветки, одну над другой, нижнюю надпилили на середине, а вдоль ветки положили сетку, так что надпиленное место приходилось посередине сетки. Сетка и отверстие удерживались в открытом виде тоненькими бечевками из ратана, привязанными к веточкам. Конец веревки прикреплен был к верхней ветви. Тогда один из людей забрался на дерево и уселся верхом на ветке, прямо перед отверстием сетки, ему подали камень весом фунтов в двадцать. Он с минуту подержал его в руках и затем опустил в сетку. Раздался треск. И все полетело вниз: ветка, сеть и камень. Люди отпрыгнули прочь, но сетка не упала на землю: она осталась висеть на верхней ветке, не касаясь земли, отверстие ее было туго стянуто. Пока что мое изобретение действовало хорошо. Хаджи объяснил изумленным зрителям, что это репетиция и что вместо камня в сетке будет впоследствии леопард. Интересно было наблюдать за выражением их лиц, по мере того как они начинали понимать суть дела. «Бетюль» (верно), — говорили они. И опять повторяли: «Бетюль, бетюль!», медленно покачивая головами.
Для меня было большой удачей, что среди присутствующих находился некий Абдул Рахман, приехавший с юго-запада, с реки Муси, из местности в шести днях пути отсюда. Он приплыл на бамбуковом плоту и привез с собой на продажу сырой каучук и лучший сорт ратана, называемый «сэга айер», приготовленный уже на продажу в шестнадцатифутовых связках по сто штук в каждой связке. Плот тоже должен был быть разобран, и бамбуковые колья, из которых он был сделан, проданы. Он со своими рабочими собирался ехать обратно в лодке, которую привели на буксире, и забрать в обратный путь запасы риса, сушеной рыбы и ножей. Таков был первоначальный план, но так как он был человек смелый и решительный, то он тут же решил изменить план и взять меня с собой. Он прямо влюбился в мою сетку.
