— Наконец-то, — раздался из парка скрипучий голос Фанерного Быка. — Долго же пришлось собирать их.
Крашев взглянул в окно и увидел, что по парку тоже двигалась машина. Машина двигалась к маленькой детской стране и была Крашеву хорошо знакома. Это был вчерашний грустный автомобиль с железной клетью.
Тяжело переваливаясь, автомобиль подъехал к маленькой стране и остановился. Из кабины вышли двое вчерашних хранителей, и низенький, с пузцом, открыл дверь железной клети. Цепочкой, один за одним, выходили из клети люди и шли в маленькое царство. Тут только и заметил Крашев, что огораживающий забор был иным, не вчерашним. Он стал выше и совсем другого, неопределенно-серого цвета. Серебристый зыбкий свет слепил глаза, но Крашеву показалось, что на все бывшее вчера детским пространство, ограниченное невесть зачем высоким забором, наброшена тончайшая, похожая на паутину, еле различимая в странном свете сеть.
— Докладывай. Докладывай, что на экране, — проскрипел Фанерный Бык. — Ждать нас не будут. У них свои задачи. Пять, десять минут — не более. Надо успеть. — И он с нетерпением посмотрел на медленно разгружающийся грустный автомобиль.
Тяжелая, мощная, длинная сигара цвета хаки уже стояла вертикально, опираясь срезанным низом на круглый одноногий столик.
Человек у пульта проделал еще несколько включений, и вдруг сигара, треснув продольным швом, обнажила спрятанный в своем чреве иной аппарат. Быстро провернувшись вокруг вертикальной оси, крышка застыла, и распахнутый контейнер стал так же быстро опускаться на сокращающейся телескопической руке, оставив на круглом столе легкую, стремительную ракету. Самым поразительным было то, что ракета была прозрачной. Присмотревшись, Крашев понял, что прозрачен только ее корпус, а внутри видны агрегаты разного, иногда очень яркого цвета. В нескольких местах агрегатов было мало, и тогда сквозь ракету были видны высокие сосны, небо и мерцающие звезды.
— Ну, что там? — спросил Фанерный Бык. — Ракета установлена?
— Да, — прошептал Крашев. — Она совсем прозрачная.
— Последняя модель, — довольно ухмыльнулся Фанерный Бык. — Феноменальная точность. Прекрасная поражаемость. К тому же сокращено время предстартовых проверок. Особенно связанных с визуальным контролем. Никаких смотровых лючков и специальных приборов. Все и так видно. — Фанерный Бык опять резко, как флюгер, повернулся к грустному автомобилю.
Тот стоял уже по-иному — железной клетью подпирал выход из пространства, ограниченного высоким забором, и люди из него уже не шли. Низенький хранитель подошел к дверце клети, заглянул вовнутрь и что-то сказал другому. Вдвоем они вскочили в железную клеть, а потом вывели оттуда упирающегося человека. Как и у всех остальных, Крашев не различал его лица… Но походка! Заплетающаяся походка! Вчерашнего тощего человека! Неужели это он? Зачем он здесь? И кто же, в конце концов, эти люди? Как странно… Он прекрасно видит и слышит Фанерного Быка, хранителей и не может различить лиц этих людей.
