— О чем речь?.. — чуть досадливо поморщился Крашев и подошел к нижнему срезу трубы. — А, может, он застрял?
— Не горюй, — Жора улыбнулся. — Беру его на себя. Завтра в трубе бегать будет. Только ты аванс не забудь.
— Не забуду — вечером получишь. И сто рублей не жалко. Только каким макаром ты этого алкаша бегать заставишь? Поманишь деньгами? Он уже скоро ползать не сможет.
— Секрет, — Жора как всегда задорно улыбался. — Но больше двадцати пяти рублей мне не надо. Может, даже много.
В это время кран дрогнул и мягко покатился по рельсам, таща за собой толстый, покрытый пылью кабель. Потом крановщик повернул стрелой, опустил и поднял крюк. Делал он это, наверное, с такой же скоростью, как и парень из наладочной бригады, но Крашеву показалось, что и это делается медленно и лениво. Не дождавшись, когда крановщик спустится вниз, они пошли к школе…
На следующий день, часов до двенадцати, Крашев носился по хоздвору стройуправления, выбивал машину для подвозки мраморной крошки, организовывал ее погрузку.
— У нас все готово, — сказал Жора, когда Крашев подъехал к месту разгрузки. — Бетономешалка крутится, ребята расставлены по местам. Даже с профессиями определились: месильщики, тащильщики, гладильщики, а внизу у крана — насыпальщики.
— А подавальщик? — в тон ему спросил Крашев. — Он хоть на работу вышел?
— Вышел. Сейчас из столовой придет — увидишь, как он по трубе полезет.
Минут через десять, широко, старательно вышагивая длинными худыми ногами, подошел крановщик. Не останавливаясь, невразумительно-извиняюще пробормотав что-то Жоре насчет длинной столовской очереди, он так же старательно просунул свое тело в трубу; и, подняв раз-другой голову, за большим кабинным стеклом Крашев увидел это тело уже наполовину сложенное и готовое исполнять команды.
— За что же ты его зацепил? — спросил Крашев, когда они с Жорой прошли в вагончик. — Прямо переродился человек.
— К сожалению, ничего оригинального, — Жора, казалось, был расстроен. — Но деваться некуда. — Он подошел к двухтумбовому столу, открыл дверцу и достал маленькую аккуратную бутылочку — двухсотпятидесятиграммовый «шкалик» столичной водки. — Это его ожидает в конце каждой, хорошо отработанной смены.
— Да-а-а… — покрутил головой Крашев. — Мето́ды у тебя! Спаивание рабочего класса. И, думаешь, надолго его хватит?
— Думаю, что нет. Дней на десять — до его аванса. Но я уже кое-что придумал. Поработаем день-другой, а потом в две смены.
