«Это будет национальная война, которая закончится не решающей битвой, а после длительной утомительной борьбы со страной, которая не будет побеждена до тех пор, пока не будут сломлены ее национальные силы. Это будет война, которая в высшей степени истощит наш народ, даже если мы и окажемся победителями». Однако следовать логике своих предсказаний противно человеческой натуре, тем более натуре Генерального штаба. Аморфная, без определения границ, концепция затяжной войны не могла быть так научно разработана, как ортодоксальное, предсказанное и простое решение решающей битвы и короткой войны. Молодой Мольтке был уже начальником Генерального штаба, когда выступил со своим предсказанием, но ни он, ни его штаб, ни штаб любой другой страны не делали никаких попыток ориентироваться на длительную войну. Не считая двух Мольтке, один из которых был уже мертв, а второй не проявлял твердости в достижении цели, некоторые военные стратеги в других странах не исключали возможность затяжной войны, однако все предпочитали верить, так же как банкиры и промышленники, что в силу общего расстройства экономической жизни всеобщая европейская война не может продолжаться более трех-четырех месяцев. Характерной чертой 1914 года, как и любой эпохи, была общая склонность, отмечавшаяся во всех странах, — не готовиться к худшей альтернативе, а действовать в соответствии с тем, что, как им казалось, было правдой.
Шлиффен, принявший стратегию «решающей битвы», поставил судьбу Германии в зависимость от нее. Он считал, что Франция нарушит нейтралитет Бельгии, как только развертывание германских войск на бельгийской границе ясно укажет на принятую стратегию, и, думал он, Германия должна сделать это первой и побыстрее.
«Бельгийский нейтралитет будет нарушен той или другой стороной», — гласил его тезис.
«Тот, кто войдет, в эту страну первым, оккупирует Брюссель и потребует военной компенсации в размере 1000 миллионов франков, одержит верх».
Контрибуция, которая позволяет вести войну за счет противника, а не за свой собственный, была вторичной задачей, поставленной Клаузевицем. Третью задачу он видел в том, чтобы привлечь на свою сторону общественное мнение, что осуществляется «путем крупных побед и захватом вражеской столицы», помогая положить конец сопротивлению. Он знал, что материальные успехи позволят завоевать общественное мнение, но забыл, что моральная неудача может привести к его изменению, что также является риском в войне.
