— Quattro grande birra, per favorer[1], — говорит Дейв, проверяя объем своих познаний в итальянском языке. Надо сказать, более обширные знания ему никогда не требовались.
— Мне тоже, пожалуйста, — говорит Алекс, проявляя, как мне кажется, неуместную для младшего по возрасту дерзость.
— Cinque, — делает поправку Дейв.
Мы все сворачиваем сигареты, за исключением Ника, который слишком трепетно печется о красоте своего тела. Дейв, в качестве совратителя юношества, показывает Дику и Алексу, как это делается.
— Черт, — я внезапно спохватываюсь относительно Чэппи, — может быть, нам нужно было пригласить его?
— Еще один младенец, и у нас тут будет целый детский сад, — говорит Ник.
Все смотрят на Алекса. Его щеки слегка розовеют.
— Он не имел тебя в виду, — говорю я Алексу.
— Нет, имел. Но в хорошем смысле, — говорит Ник.
Алекс молчит. Он вообще редко говорит, насколько я могу судить. Но это одна из причин, по которым мы терпим его в своем обществе, — по этой и благодаря его привлекательным странностям. Сегодня утром, сразу после похода в Академию, мы наблюдали, как он ударом ноги убил какого-то дряхлого голубя, куски внутренностей которого прилипли к его ботинку.
— Значит, ты считаешь, что мне не стоит переживать? — спрашиваю я.
— Почему ты должен переживать? — говорит Ник.
— Ну, он приносит нам в качестве жертвы девственность своей сестры.
— Девственность? В Эллесмере? — говорит Дейв.
— Ты хочешь сказать, что девочки в Эллесмере отличаются особой распущенностью? — говорю я.
— А по какой еще причине девчонка пойдет в шестой класс паблик скул, в которой полным-полно изголодавшихся по сексу мальчишек? — говорит Дейв.
— Пожалуй, ты прав!
— Вот еще одна причина возненавидеть наших родителей, говорит Дик. — Если бы они послали нас в Эллесмер, мы бы не оставались до сих пор девственниками.
— Говори только за себя, — отвечаю я, возможно, с излишней поспешностью.
— Ну, ты все же несколько запоздал.
Я замечаю, что Алекс следит за нашей беседой с увлеченным интересом. Если не пресечь этого в зародыше, моя репутация беспутного мужчины может пострадать.
— Ну, вполне возможно, что с тобой произойдет то же самое, — говорю я.
— Очень надеюсь, что нет, — говорит Дик.
— И кто же сорвал твой цветок? Титулованная красотка или мордастая шлюха? — спрашивает меня Дейв.
— Я бы тебя попросил… — Я кошусь в сторону Алекса. — Pas devant les enfants[2].
— Еще один заход? — спрашивает Ник.
— Не стоит. Нам через двадцать минут нужно быть на месте, — говорю я.
