— Жалкий, несчастный Томпсон, — говорит Дик. — Нельзя дрочить в комнате, полной народа, где никто не спит, это отвратительно.
Дейв по-прежнему лежит, повернувшись боком на подушке:
— Ну и фашист твой братец!
— Не вижу ничего фашистского в том, чтобы оказать услугу всему обществу, — говорит Дик. — Ты же сам лежал там и думал то же, что и остальные. Лежал и думал: «Бог мой, этот Томпсон держит вспотевшими ручонками свой коротенький отросток и вот-вот извергнет свою скользкую…»
— Пожалуйста, без подробностей, — говорит Ник.
— Он, наверно, как раз сейчас это и делает, — говорю я. — Знаешь, Ник, он спускает в раковину, и когда ты пойдешь умыть лицо…
— Томпсон! — орет Ник. — Томпсон, если я сейчас поймаю тебя, как ты дрочишь в ванной… Доброе утро, мистер Браун! Здравствуйте, сэр!
Я думаю, что он дурачится, но нет — руководитель кафедры изобразительных искусств мистер Браун действительно стоит в дверях и выглядит несколько смущенным.
— Доброе утро и вам, Кирхэм, и братьям Девере, и Дейву, — говорит мистер Браун, который, что забавно, всегда одевается в коричневые тона. — Я решил напомнить вам, что мы встречаемся перед Академией в девять тридцать.
— Черт, ты думаешь, он слышал? — говорит Ник.
— Нет, наверняка не слышал: ты же не кричал во весь голос! — говорит Дик.
— Я думаю, что у мистера Брауна не будет никаких возражений против использованного термина, — говорю я.
— Надеюсь, ты не хочешь этим сказать, что наш досточтимый руководитель кафедры изобразительных искусств мастурбирует в клозете, — говорит Дейв.
— Я так не думал, — говорю я. — Но раз ты об этом заговорил, то я предполагаю, что, как всякому нормальному, здоровому мужчине среди нас, мистеру Брауну знакомо известное помещение на втором этаже, — говорю я.
— Что за помещение на втором этаже? — спрашивает Дик.
Дейв смотрит на меня лукаво:
— Если он не знает, то, может быть, и не стоит ему говорить.
— Да, очереди и так достаточно длинные, — говорю я.
— Ну, как хотите, а я тогда не расскажу вам про сестру Гейвина Чэппи, — говорит Дик.
— Кто такой Гейвин Чэппи? — спрашиваю я.
— Или, точнее, что у него за сестра? — говорит Ник.
— Ладно, это помещение на втором этаже — просто шикарный туалет, — говорю я, — из которого прекрасный вид на площадь перед гостиницей, а кроме того, не такое большое окошко, чтобы кто-нибудь снаружи мог разглядеть, чем ты там занимаешься.
Дик выглядит озадаченным.
— И очень надежный замок, — говорит Ник.
Дик выглядит уже менее озадаченным.
