4) где остановиться, чтобы пообедать (у моей матери по причинам, которые я вскоре изложу), а что радует больше всего, так это;
5) должны ли Эдвард, Руфус и Молли погибнуть в ужасном дорожном происшествии (см. пункт 1).
Ввиду всего этого у меня хорошее настроение.
— Ну, — громко говорю я Молли, захватившей сиденье для пассажира, — много мы поубиваем фазанов, лисиц, оленей и прочей дичи?
— О, десятки, я думаю. Там завтра будет встреча охотников, если тебя интересуют такие вещи.
— Круто! — Я смотрю в зеркальце, проверяя, слушают ли Эдвард и Руфус. — Я всегда мечтал в течение одного дня засунуть в ягдташ — как это говорится? — лисицу, лосося и форель.
— Лосося, связку шотландских куропаток и самца-оленя, — устало поправляет Эдвард.
— Макнаб, — добавляет Руфус. — Они есть только в Шотландии, потому и «мак».
— Ну, я уверен, что есть какая-нибудь уэльская разновидность, — правда, Молли? Может быть, ап-наб.
Молли смеется — не уверен, искренне или, как Руфус и Эдвард, с издевкой.
— Ты раньше стрелял? — спрашивает Молли.
— Очень часто.
— С какого возраста? — глумится Руфус.
— В детстве у меня была пневматическая винтовка. Из двадцать второго и триста третьего калибра в школе. Был вторым по стрельбе в своей команде допризывников, чтоб вы знали.
— Я думаю, что Молли имеет в виду настоящую стрельбу, — говорит Эдвард.
— Из дробовика? Я думаю, что это просто несерьезно после «Ли Энфилд». Как я слышал, там даже прицеливаться не нужно.
— Верно, — говорит Руфус, — просто направляешь в нужную сторону, и птицы валятся с неба.
— Отлично, — говорю я, — меня это устраивает. А как насчет вас, ребята?
— Голуби да вороны, — говорит Эдвард. — Пожалуй, нет.
— Кто тут про голубей и ворон? Меня интересуют фазаны, куропатки и эти, с длинными закрученными клювами.
На заднем сиденье Эдвард начинает разъяснять, что нельзя так просто приехать в чье-то имение и начать мочить там фазанов, к тому же сейчас охота запрещена.
— Туканы? — спрашивает Молли.
— Да, тукан, — говорю я, — король среди всей пернатой дичи.
* * *
Одна из причин, по которым я решил заехать к моей матери и пообедать у нее, это желание показать Руфусу, Эдварду и Молли, что я не так прост, как им кажется. У матушки моей, между прочим, были в школе уроки красноречия.
Но кроме того, она, к сожалению, живет в доме заурядного вида, окруженном десятками таких же заурядно выглядящих домов, в районе, где живут представители менее зажиточной части среднего класса, на окраине Бромсгроува, бесцветного городка в Уорстершире, который может похвастаться только тем, что в нем родился поэт А.Э. Хаусмен. При первой же возможности сваливший в Шропшир.
