Пострадавший приоткрыл глаза.
«Медсестра, это понятно. А что мужик тут делает? Тоже в белом халате сидит. Доктор? Тогда почему спиной ко мне? У стены аппараты попискивают. Окно, свет — аж глаза режет! Вай! На окне решётка. Так я в больнице или в тюрьме? Хотя в больницах на окнах тоже решётки бывают, сам в психбольнице видел. Может, я тоже псих?» И снова отключился.
Володя набрал на ноуте последние слова пострадавшего. Так, уже что-то новенькое есть, не зря приехал.
Впрочем, очнулся пациент быстро, уже через час. Сначала пошли бессвязные мысли, но Володя и их записывал; вдруг мелькнёт что-то ценное?
«Суфия, жена моя, что с детьми? Снаряды… Он деньги обещал… Муртаз, где Муртаз? А, наверное, он в другой палате или другой больнице. Если у него ранения не сильные…» И снова беспамятство.
Володя вышел в туалет — сок на завтрак давал о себе знать. Ноутбук нёс под мышкой. Пациент в коридоре у туалета засмеялся:
— Совсем охренел народ! Уже в сортир с ноутбуком ходят.
Володя усмехнулся. Всем не расскажешь, что ноут не для игрушек.
Когда он вернулся в палату, наткнулся на колючий взгляд Зелимхана. Тот сразу прикрыл глаза и прикинулся беспамятным.
Володя устроился рядом. Нет, пострадавший в полном сознании и, похоже, многое вспомнил.
Мысли в чужой голове так и бушевали:
«Я вижу этого русского уже второй день. На нём халат, но не доктор. Что он здесь делает? Охранник? Не вижу оружия, да и физически он не накачан. Как только наберусь сил, сверну ему шею первому, заберу его телефон и отзвонюсь Магомеду. Мага меня отсюда вывезет, придумает что-нибудь. Он удачлив, нагл и жесток, в нашей группе его все боятся. Стоп! Не о том думаю! Если была авария, то где машина? Хорошо, если менты не осмотрели багажник, там же эта химическая штука. А может, они её нашли и потому на окнах решётки? Надо попробовать позвонить Муртазу. Если он не пострадал, как я, то уже успел сообщить Маге. Надо дать знать, где я нахожусь. А если он тоже в больнице?»
Слабым голосом Зелимхан спросил:
— Где я?
— В больнице, — ответила медсестра.
«Вот дура, понятно, что в больнице. Какой только? И где она?»
— Давно?
— Две недели.
Володя забеспокоился: медсестру должны были проинструктировать, что пациенту ничего нельзя говорить: где он и что с водителем.
— А хорошие ли в больнице доктора? — подводил разговор к интересующей его теме Зелимхан.
— Просто отличные! Вас вот буквально с того света вытащили. На поправку идёте. Но разговаривать вам пока нельзя, доктора не разрешают. Набирайтесь сил.
