Он наклоняется ниже и шепчет мне на ухо:
— Я просто хочу немного развлечься.
Мое дыхание ускорилось, и я закрыла глаза. Мысль о том, чтобы позволить ему сотворить со мной это - звучит очень заманчиво. Настолько соблазнительно, что на мгновение я серьезно захотела согласиться. Возможность заняться самым лучшим сексом в вашей жизни не приходит каждый день, и один единственный взгляд на Ксавьера Колда уже говорит, что его мастерство в спальне не знает границ.
Это будет идеальным актом восстания — идти против всего, что было в моей жизни. Откуда я хотела вырваться.
Я очень хочу сказать ему «да», это действительно так, но насколько бы я сильно не хотела устранить в себе хорошую девочку, случайный секс никогда не будет моим.
Я открываю глаза, и они мгновенно встречаются с прохладной синевой его глаз. Я делаю глубокий вдох и шепчу:
— Нет.
Его брови взлетают вверх, как будто он не может поверить, что я только что отшила его.
— Нет?
Моя грудь начинает болеть, по какой-то странной причине, не давая мне нормально дышать. Мое тело хочет непременно сказать «да», хотя моя голова кричит мне бежать так далеко, насколько я могу.
Ксавьер кусает нижнюю губу и медленно тянет её в зубах.
— Ты, кажется, не совсем уверена, что нет, милая. Хочешь изменить свой ответ? Я буду нежен с тобой, клянусь. Тебе не стоит меня бояться.
— Я, эм..
Я, эм... что? Здесь нечего даже обдумывать. Я не знаю, почему так долго не даю ему твердое «нет». Даже я понимаю, что бросаю ему неясные сигналы, позволяя прикоснуться к себе и шептать похотливые обещания.
Отчаявшись собрать свою волю в кулак, я отодвигаюсь подальше, слегка оттолкнув его обратно, и обращаюсь к пожилой, темноволосой леди, сидящей через проход от меня.
— У вас не найдется чистого листа бумаги?
Она кивает и достает из-под сиденья сумку. Покопавшись, она находит маленькую записную книжку и вырывает страницу.
— Это все, что у меня есть.
Я возвращаю ей свою улыбку.
— Спасибо. Это подойдет.
Я поворачиваюсь и переключаю свое внимание на Ксавьера, который наблюдает за мной со смесью веселья и любопытства.
— Единственное, что я хотела бы от тебя — твой автограф. Ничего больше.
Я положила бумагу на его столик, но он не сводил с меня глаз.
— И это всё, м?
— Это всё, — подтверждаю я.
Он расписывается на бумаге, а затем оглядывается на меня.
— Ещё увидим.
Эта небольшая игра слишком утомительна. Если мы будем продолжать это, к концу полета я убью его или пущу себе пулю в лоб, но ни одна из этих вещей не находится в списке дел на пути к моей новой жизни.
