Беги отсюда, – хочет сказать он.
Смывайся, а я останусь, раз уж мне не повезло, – хочет сказать он.
Всю жизнь ковра на стене у этих психопатов вишу, – хочет сказать он.
Но Сталин – ковер, и не может ничего сказать, даже если и хочет, в чем, однако, есть очень большие сомнения. Это всего лишь игра теней… Показав нам ее, камера поворачивается к комнате. Мы видим, что у окна, чуть поодаль от несчастного Лунини, стоит Старуха и ее сын, Анатолий. Они одеты в парадную форму НКВД, впрочем, не совсем точную, а исполненную, скорее, по эскизам из кинофильма «Штрафбат» или любого другого псевдоисторического полотна Российской Федерации.
На лице Анатолия приклеены усики, как у Ягоды.
Он нервно теребит их, время от времени почесывая – той же рукой, – в паху.
Старуха держи в руках маузер. Она глядит на Лунини и вся, кажется, поглощена пленным. Тем не менее, она говорит:
Хватит срам теребить, Геннадий! – говорит она.
Это нервное, мама! – говорит Анатолий.
Вот женился бы, сразу бы стал спокойнее, – говорит он.
На ком? – говорит старуха саркастически.
Нынче что ни баба, так проститутка, – говорит она.
Только девственная комсомолка, отличница учебы и активистка, – говорит она.
…была бы тебе хорошей женой, Иннокентий, – говорит она.
Но где их таких теперь искать? – говорит она.
Мама, да вы же сами такой не были! – говорит Анатолий.
Вы же сами мне говорили, что.. – говорит он.
Цыц, блядина! – говорит спокойно старуха.
У меня были жизненные обстоятельства… – говорит она.
Я попала в застенки палачей, притворявшихся советскими следователями, – говорит она.
Там меня били, пытали, насиловали, – говорит она, почему-то, мечтательно.
Но товарищ Сталин разоблачил кодлу Ежова, издевавшуюся над людьми, – говорит она.
Они понесли заслуженное наказание, – говорит она.
Их всех расстреляли! – говорит она.
Мама, так я никогда не женюсь, – говорит Анатолий жалобно.
М-м-м-м-м, – мычит Лунини.
Раскрой ему рот, – говорит Старуха.
Анатолий подходит к Лунини, вытаскивает изо рта тряпку. Агент судорожно дышит, он выглядит, как человек, который понял, что все Очень серьезно. Как и все, кто находится на волосок от смерти, Лунини пытается вывернуться, неся чушь, делая незаинтересованный в своей жизни вид.
Конечно, можете убить меня, если хотите, – говорит он.
Но как вы, русские, – восклицает он.
Можете поклоняться этому тирану, этому усатому палачу, – говорит он.
Он ведь убил 30 миллионов русских, – говорит он голосом радиоведущего Шендеровича, который разговаривает с матрацем, думая, что его никто не видит (
