Будете колоться, Лунини? – говорит она.
Вы, психи, – хрипит Лунини.
Снова кричит, грызет ковер. Анатолий продолжает вырывать из Лунини волосы. Старуха, не глядя на них, говорит:
Думаешь, пидарок американский, весь мир обманули… – говорит она.
…так и нас обманешь? – говорит она.
Мне Саша покойный… как Союз развалили, – говорит она.
Сразу сказал, – говорит она.
Международный капитал и ебанные американские империалисты, – цитирует она по памяти.
Ни за что не простят советским людям, ставившим препоны на их блядском пути, – говорит она.
И будут мстить настоящим коммунистам… – говорит она.
Не сейчас, так через десять лет, – говорит она.
Не через десять, так через двадцать! – говорит она.
Что… что… бля.. что за хуйн… А-А-А-АА – срывается на крик Лунини.
Думаешь, мы не понимаем, что ты, уебок, убить нас приехал? – говорит Анатолий.
Я… не… по… – хрипит Лунини.
Да на хуй вы кому ну… А-А-А-А-А, – кричит он.
Вы нас всех…. по одному, как Сирию, как Ливию, как Ирак! – говорит Анатолий.
Но мы, последние советские люди… – говорит он.
И умрем, сражаясь, – говорит он.
Код дипломата, гнида! – говорит он.
Лунини плачет.
Ключ… – плачет он.
Где ключ? – спрашивает старуха с интонацией Фаины Раневской, играющей графиню (что уже само по себе комедия – В. Л.).
В ботинке, – плачет Лунини.
Анатолий – вернее его ноги, – пропадает из кадра. Возвращается. В руке – ключ. Подходит к дипломату… Лунини, собравшись, совершает бросок всем телом, и, вцепившись в руку Анатолия зубами, крутит головой. Анатолий, ругаясь, пинает американца несколько раз, после чего вырывает руку из его зубов. Показана пустая ладонь.
Еб твою мать, – говорит недоуменно Анатолий.
Лунини с усилием делает глотательное движение. Улыбается. Это улыбка парня, который совершил Последний Бросок, причем – в отличие от 99 Последних Бросков из ста, – совершил его не зря.
Еб твою мать, Анатолий, – говорит старуха.
Ну что, мама?! – говорит Анатолий, пиная Лунини.
Ни хуя сделать не можешь. – говорит старуха.
Анатолий выбегает на кухню, возвращается с большим консервным ножом.
Сейчас достанем.. ключик… – говорит он.
А следы на теле? – говорит буднично старуха и камера ловит панический взгляд Лунини, который Понял.
Нет, пусть уж вернет нам его… естественным путем, – говорит старуха.
Ведь и Ленин приветствовал эволюционное развитие революционной обстановки, – говорит она.
Встает и из-за ее грузной фигуры, закрывшей окно, в комнате темнеет… Потом мрак рассеивается. Мы видим Анатолия, который, разжав челюсти Лунини, силком вливает тому в рот пакет кефира… Затем – что-то, похожее на прокисший компот.
