Кроме того, Густав Васильевич намеревался встретиться в Голландии с группой европейских предпринимателей, проявивших интерес к приобретению лицензий на производство канцелярских принадлежностей. Выходит, скучать старому генералу там не придется.
Несколько небольших, буквально в десяток строк, сообщений от московских купцов в одном конверте с векселями. И отдельное письмо от Кокорина, сообщавшего, что миллион ассигнациями, как я и просил, караваном отправлен в столицу теперь уже не моей губернии. Это фон Дервиз настоял, чтоб часть оплаты его услуг была произведена на месте и наличными. Опасался, что нечем будет рассчитываться с рабочими. Вестям о том, что Томск уже перенасыщен денежной массой, известный строитель железных дорог не поверил. Денег много не бывает!
Какое-то пустое и невнятное письмо от великой княгини. Еще одно, сто первое, китайское, уведомление об ее ко мне расположении, несколько никчемных придворных сплетен, и сетование на зятя, герцога Мекленбург-Стрелицкого, позабывшего о супружеском долге – как можно чаще вывозить молодую красавицу-жену в свет, а не то, о чем я, грешным делом, сначала подумал, – и уже чуть ли не месяц пропадавшего на стрельбищах возле Ораниенбаума. К чему мне это? На что она намекала? Я так и не понял.
Несколько писем-отчетов от управляющих нашим, так сказать, семейным предприятием. Сколько чего произведено, упаковано и отгружено заказчикам. Сколько новых рабочих принято, сколько за пьянство наказано. Скучно. О том, что на мой счет в государственном банке поступило еще почти триста тысяч, я и так уже знал. Боюсь, что именно это прибавление не позволило моему, едрешкин корень, учетно-вексельному рейтингу упасть слишком уж серьезно, после того как весть об увольнении облетела губернию. Герочкина фамилия осталась в десятке лучших, слава Богу.
А еще в невзрачном казенном, самом дешевом из возможных, конверте я получил сухое уведомление из личной, Его Императорского Величества канцелярии о том, что мое прошение от отставке удовлетворено. И ввиду моих заслуг перед Отечеством, а также во исполнение воли государя, как кавалеру нескольких орденов, действительному статскому советнику в отставке Герману Густавовичу Лерхе жалуется пенсионное обеспечение в размере двухсот рублей в год. Предлагалось явиться в Санкт-Петербургское городское казначейство для оформления необходимых бумаг.
Твари! Твари! Твари! Я уж не говорю о размере этой их подачки! Но они хотя бы могут себе представить, сколько стоит путешествие из Сибири в столицу?! Герочка рычал и плакал одновременно. Его немчурскую душу терзала даже мысль о том, чтобы отказаться от денег, а гордость не позволяла даже притрагиваться к этим крошкам с барского стола.
