Зато узреть план города в невнятных линиях на кусочке шелка Леонардо оказалось вполне под силу. Конечно, это не была подробная карта, пригодная для путешественника, но какое-то сходство с абрисом города имелось — число точек на линии совпадало с числом башен. Значит, должен быть смысл и у греческих литер.
Он поднялся и побрел к городской стене. Башни обороняют орудия и люди, знать их число с точностью весьма полезно для тех, кто собирается осаждать город. Увы, даже с учетом наемников городской гарнизон был слаб, а орудия малочисленны. Конечно, не столь малочисленны, чтобы пересчитать их по пальцам одной руки, но порядковых номеров букв греческого алфавита вполне хватило бы!
Вот в чем смысл этой тайной эпистолы! Синьор-из-Рима подслушал в подвалах какие-то подробности подготовки города к обороне и спешил отправить их своим покровителям с почтовым голубем. Леонардо взвился, как ужаленный, принялся искать носильщиков, чтобы без промедления двинуться в палаццо ди Медичи. Но район города, в который он забрел, выглядел пустынными и недружелюбными, а усталость накатывала чугунной тяжестью.
Быстро стемнело.
Кубок ночи опрокинулся на Флоренцию, луна над его головой сделалась круглее, словно отяжелела от слез и печалей — Леонардо несколько минут любовался ее дивным светом, пока не сообразил, что забрел к тому самому дровяному складу, через подвал которого бежал из тюрьмы.
Оконце манило его к себе, а безумный свет луны подталкивал в спину. Повинуясь безотчетному порыву, он спрыгнул вниз и ощупью двинулся вперед. Подземелье больше не казалось ему враждебным, а память подсказывала, где следует пригнуться или свернуть. В подземных лабиринтах что-то неуловимо изменилось: воздух стал свежее и чище, в нем чудился легкий запах благовоний.
Наконец он добрался до зеркального зала — мягкий бархат мрака заключил его в свои объятья и, казалось, направлял его шаги, а его зрение изменилось и обрело иное качество. Темнота больше не казалась ему кромешной, он различал силуэты предметов, арки, переходы и стены. Хотя зеркала из черного шлифованного камня исчезли, Леонардо легко добрался до возвышения, которое можно было считать алтарем этого тайного подземного храма, и вознамерился опустить ладони на гладкую каменную плиту, но его пальцы погрузились в какое-то углубление, в котором что-то лежало.
Сундучок из резного камня!
Он прижал сундучок к груди, как полноправный владелец, и с этим сокровищем двинулся было обратно — но заметил манящие блики лунного света. Из подземелья открылся еще один выход. Широкий, но низкий коридор вывел его прямо на берег реки. Осыпавшаяся кирпичная арка пряталась за кустами ракитника, он выбрался наружу и нетерпеливыми пальцами нащупал выступы потайного замка, нажал на них. Крышка с щелчком откинулась — внутри лежал свернутый в тубу пергамент. Леонардо медленно развернул его и с наслаждением вдохнул знакомый запах канифоли и разобрал латинские буквы — заголовок, писанный крупным, поставленным почерком переписчика:
