— Действительность нередко отличается от желаемого. — Томас сделал большой глоток и продолжал: — И нередко она оказывается лучше.
— Ох уж эта полуночная философия, — кисло произнес Рэндалл. — Жаль, что в моем случае она себя вряд ли оправдает.
— Может быть, — продолжал вторить другу Томас.
Они надолго погрузились в то уютное молчание, которое известно только мужчинам, уверенным в дружеских чувствах друг друга. Томас и Рэндалл сидели в тех же креслах, где за долгие годы знакомства они распили не одну бутылку бренди, доверили друг другу не одну тайну и обсудили не одну женщину. Здесь несколько месяцев назад Томас жаловался, что ему на весь нынешний сезон навязали oneку над сестрами Шелтон, а позже в этих же самых креслах родился хотя и не без воздействия алкоголя, но оказавшийся весьма удачным план, убедивший леди Марианну принять предложение Эффингтона-младшсго.
— Ты слышал что-нибудь о ее семействе? — осторожно поинтересовался Томас.
Рэндалл отпил глоток из своего бокала и ненадолго задумался.
— Знаю, что ее брат — нынешний герцог Шелбрук — женат на твоей сестре Джиллиан. Знаю, что в настоящее время они находятся в Америке, где ждут рождения своего первенца.
— А об отце ее тебе что-нибудь известно?
— Насколько я помню, он был игрок.
Томас фыркнул.
— Притом крайне неудачливый. И человек, по правде говоря, никудышный. Его жена умерла, когда сестры были еще детьми. После чего старый герцог быстренько промотал все семейное состояние и оставил дочерей, всех четверых, практически без гроша. Они выросли в Шелбрук-Мэнор, в некогда великолепном старинном доме, который пришел в полный упадок. Ричард сам был вынужден заниматься его ремонтом. — Томас подался вперед. — Ну, в полную нищету они все же не впали, по рассказам Марианны, это был род благородной бедности! Ричард в молодые годы был порядочным повесой и дома редко появлялся — до смерти отца. Потом старался, как мог, чтобы поправить дела семьи, но… — Томас пожал плечами, — жизнь сестер наконец-то наладилась только в прошлом году, когда он женился на Джиллиан и они унаследовали кругленькую сумму.
— Я этого не знал.
— Так что нарядной, изящной и капризной леди Джоселин, которую ты видел сегодня, жилось нелегко. — Томас откинулся на спинку кресла. — Если она и наслаждается напропалую вновь обретенными деньгами и видит свое счастье в богатстве и громком титуле, то, я полагаю, ее вполне можно понять.
— Может быть.
Рэндалл допил ликер до дна и протянул бокал за новой порцией. Трудно было представить нынешнюю леди Джоселин влачащей жалкое существование, пусть в детстве, Он сопоставил ее детство, описанное Томасом, со своим собственным. Мальчиком Рэндалл никогда не задавался вопросом, откуда берутся деньги на вкусную еду, красивую одежду и чистокровных лошадей, ему это было ни к чему.
