Логичное продолжение знакомства удалось отменить последним усилием воли, сославшись на совсем уж невнятные обстоятельства. Гормоны неистовствовали, а тут еще необходимость отлить стала настоятельной. Не сговариваясь, они встали и направились к эскалатору, ведущему на нулевой уровень.
По дороге Фантик вернулся на привычное место и влился в Толяныча подобно стакану приличного коньяка, а рыжая неглядя ловко ввела себе за ухо нанчип с черной головкой.
* * *
Подворотня на нулевке никаких эротических ассоциаций вызвать не могла по определению, хотя уездной герцогине видимо было все равно, где обжиматься. Она с готовностью подалась к нему навстречу. И Толяныч не удержался — поддернул маечку кверху и обозрел вожделенные прелести. Ожидания оправдались настолько, что он чуть было опять не передумал, но давление выпитого пива в данный момент, к сожалению (или к счастью) оказалось сильнее, и пришлось ограничиться лишь поцелуем, впрочем, довольно жадным.
Черт бы побрал этот дождь и пси-коррекцию вместе со сбойным «соседом»!
Потискав герцогиню для порядка еще некоторое время, от чего она вдруг задышала бурно и неровно, Толяныч волево отстранился:
— Ну ладно, ладно. Пора бы и того, бляха-муха… Облегчиться, в смысле. — Разделившие их полметра все же не казались надежным расстоянием, однако давешняя раздвоенность прорвалась мысленным посылом Фантика: «Постой, братан, она же притворяется!»
Толяныч присмотрелся. Может да, а может и нет, смотря с какой начинкой ее нан-чип. Не новости же она там слушает, верно?
Однако маечку рыжая возвращать на место не торопилась, а ртутное освещение придавала обнаженной коже восхитительную голубоватую матовость, словно она прибыла в Москву не из Таганрога, а как минимум с Марса. Сохранить дистанцию Толянычу удавалось с превеликим трудом, и вдруг он почувствовал странно-притягательный, еле слышный аромат парного молока. Однако для его врожденно-чувствительного носа это было подобно жесткому встречному удару. Полметра как не бывало, рыжая уже пыталась куда-то деть его рубашку. С треском отлетела пуговка, и даже мысли не возникло больше о притворстве…
Но организм все настойчивее требовал облегчения, и у рыжей, видимо, тоже. Накал взаимного тяготения резко пошел на убыль, тем самым подтверждая непроходящую двойственность бытия. Наконец разбрелись: мальчики направо, девочки — налево.
Толяныч справился с задачей раньше. Окинул прилегающую территорию трезвым взглядом и обнаружил подозрительное гоношение под лестницей. Хмель тут же, как ветром сдуло — еще не хватало на крыс напороться или еще на кого похлеще. Разные в народе бродят истории… Он рванул к примеченному обрезку трубы, подхватил его и только после этого быстренько навел порядок в своем гардеробе. А ведь мог забыться и распялить герцогиню прям здесь же. Такие шутки имеют тенденцию плохо кончаться.
