— Ну да. Изучением жизни простейших животных, — поправился врач и, не ожидая согласия, в котором он не сомневался, зная любознательность друга, приступил:
— Видите ли вы вон там животное с четырьмя пышными перьями на голове, которое прыжками… приближается как раз к нам? — последние слова были подернуты легкой тревогой… Справедливость требует отметить, что тревога эта относилась целиком к безопасности лекции.
— Это — водяная блоха…
Названное животное приблизилось к перышку, получило от Николки в ту же секунду здоровенный удар дубинкой по голове и поспешно ретировалось. Врач вздохнул с облегчением:
— Это — водяная блоха. В нормальном своем виде она не больше булавочной головки и окрашена в красный цвет. Если вы когда-нибудь видели болото, подернутое красным флером, это — блохи, размножившиеся в столь невероятной степени… А вот те, не отличающиеся большими размерами, с длинным жгутом на передней части тела и как бы с одним глазком в голове, те — существа микроскопические и окрашенные в зеленый цвет. Они так и называются: зеленые эйглены. Эйглены в периоде своего размножения обусловливают зеленый цвет стоячей воды… И те, и другие в жизни человека не играют никакой роли. Зато вот тот старый знакомец, с породой которого мы имели удовольствие столкнуться на одеяле, тот, что, не имея определенной формы, выпускает в любой части своего студенистого тела такие же студенистые ножки, тот…
— Это амеба, — не вытерпел Николка, давно узнав старого знакомого.
— Да. Это — амеба. Но перебивать не надо… Какая это амеба? — спрошу я вас…
— Амеба и больше ничего! Вот я ее сейчас палкой тресну!.. — Николка слишком хорошо помнил ее мощные объятья.
— Оставьте ее в покое. Это не та, что так жарко обнимала вас… Это — амеба, вызывающая у человека тропическую дизентерию…
— Тем хуже для нее… — Николка перегнулся через борт экипажа и лихорадочно следил за приближением недруга.
— Прошу вас, оставьте! — умолял врач. — Может выйти неприятность…
Но если Николка что-нибудь вбил себе в голову, трудно было уговорить его. Лишь только амеба подплыла на расстояние вытянутой руки, он изо всех своих неутомимых сил хватил ее дубинкой и… предчувствие врача сбылось… Амеба резко втянула в себя дубинку, перышко заколыхалось, Николка потерял равновесие и плюхнулся в воду…
Во мгновение ока к нему со всех сторон устремилась кровожадная живность…
— Я говорил! Я говорил! — лепетал Скальпель.
Если бы не канат, которым они были связаны, Николка достался бы на завтрак водяной блохе… Врач вовремя успел вытянуть его из воды… Суденышко обступили хищные пасти, плотоядно чавкающие; а спасенный, обозлившись на неожиданную ванну, принялся угощать их дубинкой врача.
