В кедровнике Алена замедлила шаг. Подпрыгнула на одной ноге, извлекая колючку из-под ремешка босоножки.
― Чего я вырядилась?
Вот именно: чего?..
― Чтобы выглядеть импозантней!
― Это если с тобой, — возразила Алена. — А если одна — ничего оригинального.
― Зато можно казаться обаятельной, женственной…
Алена свысока покосилась на него.
― Тебе не кажется, что ты портишься, Сережка?..
― А зачем ты нянчишься с ними?!
― С кем?..
― Со всеми! С этой… обаятельной. Да и с теть Валей тоже! Пусть бы Галка шла ухаживать за нею!
Алена остановилась.
― Сережка, ты психуешь, а сам не знаешь из-за чего. — Она повысила голос: — Ни с кем я не нянчусь! Будто не понимаешь, что иначе нельзя — ни тебе, ни мне! Знаешь ведь?! — Голос ее задрожал.
― Одно дело я, другое — ты… — ответил Сергей, старательно изъяв из голоса даже нотки упрека. — Почему ты должна быть для них сверхправильной, сверхтерпеливой?
― Я, Сережка, никакой не хочу быть: ни сверхправильной, ни сверхособой… — неожиданно тоскливо ответила Алена, словно бы взывая к сочувствию. — И что это все за меня решают… Я хочу быть просто человеком… Напридумывали, будто такая я, сякая… А я — ничего особенного. Я даже космонавтом хотела стать только ради вас, потому что вы хотели! А мне это все равно — кем… Но человеком, Сережка, я буду. Честным человеком! Понял?.. — И будничным голосом добавила: — А в Никодимовку я тебя сегодня не отпущу.
― Как это не отпустишь? — удивился Сергей, пропустив пока мимо ушей все, что она говорила вначале.
― А так. — Алена сдвинула брови. — Не пойдешь — и все.
Сергей скользнул взглядом по сторонам.
― Брось ты… Что я, — под кустами ночевать буду?
― Погуляй где-нибудь, а потом приходи к дому попозже. Или заночуешь тут, или вместе уедем… Ну часик погуляй, Сережка?.. Потом что-нибудь придумаем!
Противиться ей, когда она просит, было трудно. Уж лучше бы капризничала — ругалась, что ли, — оно как-то привычней.
― Ты же знаешь, что лучше мне пойти.
― Не лучше, — возразила Алена. — И может, Лешка проснется сегодня, сам все расскажет…
Она подошла вплотную к нему, сняла какую-то пушинку с рукава свитера. — Ведь ты опять поплывешь на тот берег! Опять ночью полезешь куда-нибудь! А вдруг с тобой что случится?! — Она помолчала, чтобы он осмыслил весь ужас подобной перспективы. — Что я тогда?
― Никуда я не полезу, ничего со мной не случится!
― Дай слово, что придешь и будешь сидеть дома?
Сергей демонстративно поморщился.
― Слово я не буду давать. Зачем? Сказал, никуда не полезу, — значит, не полезу… — Он помедлил, разглядывая теперь Аленины босоножки, поскольку стояла она очень близко и соврать правдоподобно было почти невозможно. Потом глянул в глаза ей. — Пойду я, Алена, ладно?..
