Пеколс хмуро глянул на горбуна и с вызовом спросил:
- А не наоборот ли? Не от ваших ли проделок, сударь, все эти страхи ночные?
У Бирюка от возмущения вздёрнулась борода - и он уже открыл было в гневе рот, чтобы ответить дерзкому земнику, но его опередил Мамай.
- Ты, Пеколс, лучше с больной головы на здоровую не переваливай, ежели не разумеешь чего! - сердито оборвал земника чародей. - Не понимаешь сам - так спроси!
- А что тут понимать? - пожал плечами Пеколс. - Как поглядеть, кривой черт - да и только! И чары свои наводит...
- Ах ты, окаянный! - взорвался Бирюк. - Мало тебя старый кедр застращал в лесу? Так я тебя и сам сейчас же в мелкие щепы разнесу, балда стоеросовая!
Но на Пеколса уже зашикали и Лиго, и Мартин.
А Мамай примирительно сказал:
- Прости его, старина - не со зла он околесицу несёт эту. Переживает ведь за своего хозяина. Душой болеет...
- Уж больно дерзок он на язык, как я погляжу, - буркнул Бирюк. - Проучить бы малость не помешало.
И, отвернувшись, стал раздувать огонь в очаге.
А когда пламя снова вспыхнуло и стало весело лизать своими жаркими языками охапку брошенного хвороста, Бирюк повернулся к Мамаю:
- Ладно, побалагурили - пора и за дело браться. Так чего припожаловали, судари мои? За какой такой надобностью лесного отшельника потревожили?
И лесной старик пристально уставился на чародея.
- Да дело-то у меня к тебе непростое, Бирюк, - сказал, вынув трубку, чародей. - Мне Медейну повидать надо, хозяйку Заячьего леса. А ведь дорогу к ней далеко не каждый и знает - не всех к себе пускает лесная провидица.
И подмигнул старику.
Но тот только ахнул.
- Медейну, говоришь, повидать надо? - покачал головой Бирюк. - Не простое ведь это дело, братец мой любезный. Ой, какое непростое!
- Да уж не за простотой я к тебе и шел, Бирюк, - отозвался чародей. - Ну, так что, поможешь? Или я сам буду путь к ней искать?
- Мёж трёх сосен-то? - замахал руками старик. - Лучше не смеши меня, Мамай!
И закашлялся от смеха.
Но чародей сердито сверкнул на него глазами.
- Гляжу я, Бирюк, ты в лесу своем и вовсе от рук отбился! - грозно сказал южный витязь. - Ни к тебе с просьбами не достучишься, ни от тебя помощи не дождешься! Думаешь отсидеться в своей пуще, пока черная волна не схлынет? Так ведь и тебя, ежели что, мрак поглотит - никуда ты от него не скроешься! Не раньше, так позже - помяни мои слова!
И Мамай сердито стал дымить трубкой.
- Ах, вот как! Помощи, значит, не дождешься? - всплеснул руками, возмутившись, старик. - А кто этих твоих колобродов с юга здесь у себя постоянно привечает? Не я ли? Недавно вон трое, почитай, неделю здесь отлеживались, в карты весь день-деньской дулись. Да ушли, слава богам, в Земьгород этот, народ баламутить да к вам в Дикое Поле подбивать - в самосбройцы вольные!
