— Мой фюрер, войска донельзя измотаны боями, они понесли тяжелые потери, каких раньше у нас не было. И что удивительно, русские не ослабили свои атаки, они наращивают их, и нам с трудом дается каждый метр русской земли. Сейчас в основном идут уличные бои, и русские сражаются до последнего. Если раньше их солдаты сдавались в плен, то теперь это редкое явление.
— Чем вы это объясните? — сухо спросил Гитлер.
— Наверное, они чувствуют свою силу, надеются, что Красная армия одержит над нами верх.
— Я так и не услышал от вас, когда возьмете Сталинград, — грубо прервал его Гитлер. — А то, как упорно сажаются русские, мне знать неинтересно. — И уже мягче добавил: — Если вы не уверены в победе на Волге, так и скажите, и мы решим вашу судьбу. Кстати, сколько вам надо дивизий, чтобы смять оборону русских в городе?
Лицо у Паулюса посветлело.
— Хотя бы три боеспособных дивизии, мой фюpep, — повеселевшим голосом ответил генерал.
— Хорошо, я решу вашу проблему, — сказал Гитлер.
В разговор вмешался Франц Гальдер, у которого в 1940 году Паулюс был заместителем начальника Генштаба и которого он ценил. Сейчас ему хотелось хоть как-то помочь молодому и талантливому военачальнику, и он заявил, что эти три дивизии нелегко изыскать, но, будь они в резерве, быстро перебросить их в район Сталинграда нечем.
— Мой фюрер, у меня есть другое предложение…
Гальдер подошел к карте, висевшей на стене.
— Южнее Сталинграда, вот здесь, — он ткнул карандашом в точку на карте, — расположена 4-я немецкая армия Гота, ее вполне можно отдать в распоряжение Паулюса.
— Это было бы для меня хорошим подспорьем, — улыбнулся Паулюс, устремив взгляд на фюрера.
Гитлер, однако, почему-то промолчал.
Еще накануне совещания начальник Генштаба сухопутных войск генерал Гальдер сделал в своем дневнике такую запись: «У Сталинграда отрадные успехи в наступлении на северном участке — успешное отражение атак противника». А после совещания он коротко записал: «Доклады у фюрера прошли в ледяной атмосфере». Но Паулюс все еще надеялся, что фюрер поможет ему с резервами. Наверное, об этом он сообщит ему завтра, решил генерал.
На другой день с утра совещание было продолжено. Разговор снова коснулся положения немецких войск в районе Сталинграда. Но теперь Гитлер напомнил генералам и об Астрахани.
— Я хочу предупредить вас, что удар на Астрахань не отменяется, — заявил он. — Мы начинаем его готовить. Тем не менее меня насторожил левый фланг 6-й армии. Надо не допустить, чтобы русские нанесли по нему удар, для чего уже сейчас важно срочно оборудовать оборонительные позиции на Дону западнее южнее Воронежа. Промедление в этом деле может сыграть с нами злую шутку.
