— Я не разделяю эту точку зрения, — жестко возразил Жуков. — Прошу разрешения начать наступление 5 сентября, как было намечено ранее. Что касается авиации, то я сейчас отдам приказ бомбить врага всеми силами.
Верховный с ним согласился, но предупредил: если противник начнет общее наступление на город, следует немедленно атаковать его, не дожидаясь окончательной подготовки войск.
— Ваша главная задача, товарищ Жуков, отвлечь внимание немцев от Сталинграда, — неторопливо, но твердо произнес верховный, — и, если удастся, ликвидировать немецкий коридор, разделяющий Сталинградский и Юго-Восточный фронты.
Жуков так устал за день, что, выпив чаю, прилег отдохнуть, наказав командарму Москаленко сразу же разбудить его, если противник начнет боевые действия. Он лежал на жестком деревянном топчане в небольшой комнате и никак не мог уснуть. Щербатая луна заглядывала в окно, а когда туча накрывала ее, в комнате становилось темно. Почему-то Георгий Константинович вспомнил разговор с Василевским, когда улетал в Ставку. «Смотри за Гордовым, как бы он не подвел нас, — предупреждал Александр Михайлович. — Оперативная подготовка у него хорошая, но то, что его понизили в должности, назначив заместителем командующего по Сталинградскому фронту, он воспринял с обидой. А когда у человека в душе кипит, жди от него промаха. К тому же на него стал покрикивать генерал Еременко, коему Ставка подчинила два фронта». На это Жуков ответил: «Не переживай, Александр Михайлович, я уже переговорил с Еременко, кое-что высказал и Гордову, и он заверил меня, что не подведет нас».
Незаметно наступил рассвет, и по всему фронту 24-й, 1-й гвардейской и 66-й армий началась артиллерийская подготовка. Жуков встал рано и уже наблюдал за началом операции с КП 1-й гвардейской армии. Рядом с ним стоял командарм Москаленко и давал ему некоторые пояснения.
— Плотность нашего огня небольшая, и толку от него мало, — сердито произнес Жуков.
— После залпового огня «катюш» гитлеровцам не поздоровится, — заверил его генерал Москаленко.
Но чуда не произошло — наши войска продвинулись вперед на два — четыре километра, что, естественно, разочаровало Георгия Константиновича. И когда вечером ему позвонил Сталин, чтобы узнать, как идут дела, он со свойственной ему прямотой заявил, что к северу от Сталинграда немцы ввели в бой свежие войска, переброшенные из района Гумрака, и наше наступление застопорилось. Сталин, однако, ответил, что надо продолжать контратаки, строго предупредив своего заместителя о его главной задаче — «оттянуть от Сталинграда как можно больше вражеских сил».
