- Кто ты?
Усилием воли он стряхнул оцепенение. Призраки прошлого растаяли и исчезли. Детство утонуло в омуте времени.
- Я - Велт-Нипра-ма Гуллит, механик, почетный линг Сим-Кри.
- Где и когда ты родился?
- В селении Ихт, что на седьмом узле Большого канала, в Год цветения голубой рэи. Это было четыре периода и семь оборотов назад.
Минуту машина молчала, будто взвешивая услышанное.
Потом в динамике, спрятанном под куполом потолка, что-то хрипнуло, задребезжало, и механический исповедник... запел.
У маленького линга Двенадцать бед.
Смеется он, Но вы ему не верьте...
Машина пела грубым старческим голосом, залихватски выкрикивая отдельные слова. Исступленность, животный страх, отчаяние, бесшабашность все эти чувства смешались в хриплом потоке песни, рвущейся из механической глотки. В утробе машины хрустело, взвизгивало, скрипело, словно кто-то невидимый разъезжал на дорожном катке по битому стеклу.
Велта будто ударили в подбородок. Он вскочил и уставился в потолок расширившимися от ужаса глазами. Одновременно вскочили и задрали головы кверху тысячи его отражений. Машина пела. Это было неожиданно и дико. Это было как в бреду. Она может молиться вместе с готовящимся к смерти, плакать с ним, утешать его. Но петь она не должна. Он знал это хорошо.
У него другого дома нет,
Кроме Дома смерти...
Машина оборвала песню и официальным тоном чиновника спросила:
- Ты простился с теми, с кем связан кровью?
Велт не мог говорить, у него дрожали губы. Он стоял посреди комнаты и видел, как в этом зеркальном склепе мечутся обреченные, как, обезумев от ужаса, они бьют кулаками в стальную дверь, забыв, что она не может открыться, пока они живы. А взбесившаяся машина распевает уличные песенки вперемешку со священными псалмами. Исповедь, превращенная в пытку.
- Но как я мог узнать, что она испортилась? - словно оправдываясь перед глядящими на него отражениями, сказал он вслух. - Как я мог узнать?
Отражения молчали. Велт пошарил в кармане, вытащил наркотик и бросил в рот. Наркотик подействовал сразу; легкая пелена затуманила сознание, спало нервное напряжение, расслабились мышцы.
- Как я мог узнать? - повторил он, опускаясь в кресло.
- Ты простился с родными?
- У меня нет родных, - устало отозвался Велт, - я последний из рода Гуллит.
- С друзьями?
- Сим-Кри оскудела честными лингами.
- Друг, подруга, друзья, - сказала машина, - подружиться, дружить, дружба... Кому я должна послать извещение?
