Сжав руками глубокий вырез на кофточке, я попыталась слиться со стеной, прислонившись к ней всем телом. Хорошо, что я в брюках, и на ногах его взгляд не остановился, он смотрел поверх моей головы.
Лицо «хозяина» на глазах становилось просто ужасным, словно замедленная съемка пробуждающейся ярости. Развернувшись к блондинчику, он взревел как раненый зверь.
— Идиот, это Нова! Ты кретин, понимаешь, что сейчас начнется?! Итак назревает война, если узнают сейчас, начнется переполох. Все может сорваться. Нужно сообщить Ему.
— Хозяин, это же не Нова, амулет сработал! Ну это же не Нова, хозяин… — и тут, блондин получил оплеуху, от которой его просто расплющило о стену.
Отплевываясь от крови, парень все продолжал убеждать себя, что не виноват. А монстр стремительно вышел из карцера, и даже дверь за собой не закрыл.
Это зрелище придало мне решимости, и, не обращая внимания на валявшегося на полу, стонущего парня, я вышла из камеры. Коридор был презентабельнее карцера, но такой же темный, без единого лучика света. За спиной раздался голос.
— Да, я кое-что забыл.
Вернулся «хозяин», и схватив меня как пушинку, перекинул через плечо, и понес по коридору.
— Меня будут искать, — сказала я спокойно, поражаясь своему бесстрашию.
— В этом-то и проблема… — процедил он сквозь зубы.
В конце коридора нас встретила крутая лестница, но меня не выпустили из рук, и подпрыгивая на каждой ступеньке, я неизбежно приближалась к выходу.
Добравшись до двери, мы оказались в фойе. На стенах облицованных белым камнем, висели светильники-подсвечники, но света от них было мало, и если бы не красный оттенок лампочек, может, глазу было бы немного приятнее. Поднявшись еще по одной лестнице, уже более широкой и не такой крутой, мы остановились в просторном холле, увешанном бордовым бархатом и с шикарной хрустальной люстрой.
Поставив на ноги, мужчина без слов толкнул меня в неприметный портал за углом, и я уперлась лицом в дверь, которая сразу же распахнулась.
Взору предстала огромная кровать, с черным шелковым бельем, на которой, вальяжно растянулись две молодые девицы. В приглушенном свете не было отчетливо видно их лиц, только одно можно было сказать наверняка, первая была рыжая, с европейскими чертами лица, а вторая, с тонкими раскосыми глазами и с иссиня черными волосами. Кожа у обеих была неестественно бледная, даже сероватая. Может освещение?? Или точнее, его фактическое отсутствие.
Наше вторжение повлияло на них весьма странно, рыжая втянула воздух, и оскалившись, зашипела. Я сглотнула. Клыки не клыки, но в ее нижнюю губу, что-то упиралось.
